- Ничего не хочешь мне рассказать? – кладет руку на плечо, я вздрагиваю, смотрю в глаза, - я вижу, что с тобой что-то не то, так расскажи мне. Ты не зря просил придти вечером. У тебя проблемы? Кто-то угрожает, нашел компромат? – не знаю о чем он и что за компромат, но говорить все же придется. Но не то, что он собирается услышать.
- Пообещайте не упокаивать сразу, - улыбка вышла кривая, но капитан кивнул, - вы сами ничего не замечаете? – тот пригляделся и отрицатель он покачал головой, лишь спросил:
- Ты никогда не мерзнешь, и дома всегда ходишь в легких штанах и футболках, босиком, а тут длинный рукав и даже тапочки, - показал капитан, - могу списать на нервы и траур от потери брата. Но тут явно что-то не то, - положил руку на плечо, - и ты холодный, - и тут до него дошло, - Дир, нет! – в его глазах застыл ужас и боль. Он потерял не только оперативника, но и хорошего друга. Им я был, и надеялся остаться даже в таком состоянии.
- Именно, - он потянулся за палочкой, - не стоит, я сам уйду, - он все еще держал палочку на изготовке, - я похороню брата, продам квартиру, оставлю все в сейфе на наследников, у нас богатая семья на наследников, пусть и побочная ветвь, тогда открою штору и уйду. Можете даже проверить горстку пепла оставленную после меня, - снова у меня получилась лишь кривая улыбка.
- Как это произошло и когда? – палочка все еще в его руке. И скорее для успокоения, нежели для защиты.
- Вчера, - и больше я ничего ему не ответил.
- Значит, ты пригласил меня, зная, что будет? – отпивая из стакана, смотря на меня. Я все еще стоял у плиты, когда как капитан сел за стол и смотрел на меня, все еще опасаясь или просто наблюдая.
- Нет, я не знал, что брат…
- Ты ему помог? – снова дрожь и пронизывающий холод, - его кровь закончила процесс превращения? – я лишь кивнул, - он не оставил тебе выбора, - не вопрос, а факт, - в этом весь Рэм.
Все знали моего брата как упертого барана, считающегося лишь со своим мнением, остальное его не интересовало. Все об этом знали и принимал его как он того заслуживал. Даже я принял его, потому что он так захотел. В больнице спросили с кем бы он хотел прожить остаток своей жизни и он показал на меня, при этом мое мнение его не волновало.
Проклятие его изменило, но принципы и упертость остались. Он медленно сгорал и становился ближе к смерти. А сколько раз я его из петли доставал, руки перебинтовывал, и все равно, проклятие возвращало его к жалкой жизни.
- Даю тебе неделю, Дир, - сказал мне капитан, - если за это время не управишься, то приду с отрядом.
- Три дня, капитан, - он удивленно поднял брови, я пояснил, - квартира давно выставлена на продажу, покупатели дадут о себе знать, стоит написать нотариусу, как и завещание, оно написано еще год назад. Как мной, так и братом. А сейф связан с продажей квартиры. Мне только похоронить брата осталось. А это через три дня. Я все сделал заранее, - ухмыльнулся, - только не рассчитывал на смену сущности, думал, после смерти брата продать квартиру, купить себе комнату или однокомнатную квартиру, мне многого не надо. А тут даже заморачиваться не стану. Продам и умру окончательно.
- Дир, мне жаль, что так получилось, - уже в дверях спросил: - парням сам расскажешь или мне?
- Они приглашены на поминки, накрою стол и все расскажу, - спросил про питание, и голод. Он особенно рьяно точит молодого вампира в первые три после обращения. На что я показал свое пропитание на это время: - сигареты и кофе продержусь, не сдохну и никого не загрызу, - ответил с иронией и сарказмом, а он кивнул и покинул квартиру. Я обессилено рухнул на пол, прижимаясь спиной к двери кухонного гарнитура. Мне было не просто больно, а невыносимо, даже вымораживающе. Хотелось плакать, но слез нет, лишь горечь во рту и крик, больше ничего.
Не помню как дошел до своей комнаты, рухнул на кровать и проспал три дня, сам не знаю как. Анабиоз, мать его, установка на мозг. Телефон лежал рядом, не единого звонка, до самого дня похорон. Службу и место на кладбище было заказано давно, семейный склеп, венок из лилий на его голове и палочка мага в руках. Так хоронят всех чистокровных и аристократов.
Наша семья не исключение. Аристократы в энном поколении. И остался прямой потомок лишь один и то, больше не человек. Магией я владею до сих пор, но это уже не то. Я считаюсь по документам мертвым. Даже древо рода показывает мою смерть.
После похорон, ко мне приходят напарники, я заранее наготовил всего, благо умею и люблю, но вот вкус я все равно не познаю, как бы не старался. Только кофе. Парни проходят на кухню, разливают вино и накладывают салаты. Тишина и лишь ложки и вилки стучат. А я сижу на кресле и смотрю на луну, подтянув под себя колени. Сегодня полнолуние, как не странно, ничего особенного.
- Дир, а ты? – спросил Маркус. Он старший среди наших, старше только капитан, но он не пришел.
- Поешь с нами, - пригласил Саймон, весельчак и шутник, всего на пару лет старше меня. Учились в одной академии, и хорошо помним заслуги и успехи друг друга перед академией.
- Тебе надо, - настаивал Маркус, я отрицательно покачал головой. Не стану раскрываться сразу, пусть пока поедят и проводят брата. На какое-то время меня снова оставили в покое, о чем-то разговаривали, но в основном молчали. Лишь через час или два снова обратили на меня внимания. Снова Маркус, видя мой пустой взгляд.
- Дир, это жизнь!
- Да, он и ты знали, что так будет, готовились к этому, - я лишь ухмыльнулся, но ничего не ответил. Да, он знал, как и я, но никто не бы не подумал как именно закончатся наши жизни. Что он умрет, отдав мне свою энергию и кровь, а я перед раскрытым окном от солнца.
- Его нет, но ты-то жив! – на эти слова я усмехнулся, парни тут же спросили над чем я смеюсь, - чего смешного?
- Я? Жив? Эти слова для меня как шутка. После его смерти я окончательно мертв. И уже не будет как прежде, - парни не поняли, спросили:
- Чё за чушь ты несешь, мелкий? – взревел Маркус.
- Ты давай не нагнетай, - пытались вразумить меня ребята, - тебе жить и жить. Ты толковый малый, отличный маг, спец в устранении. Тебе цены нет! Погоди десяток лет и дорастешь до своей команды, станешь капитаном, а там глядишь, и командиром сделают.
- Точно! Рано ты себя хоронишь, - но говорят они эти слова, так пока не видя причины моего ответа. Узнают, схватятся за палочки. И попытаются упокоить. Но выхода у меня и правда нет. Придется раскрывать глаза, сказав:
- Ладно. Расскажу тайну, - встал с кресла, отставил бокал с кофе и подошел к окну. На меня смотрели коллеги, а я видел себя в отражении. Высокой, худой, бледный, сущность на пределе контроля. Голод уже жжет изнутри. Клыки еще не лезут, как и глаза не наливаются красным, но суть моя уже полностью пробудилась, лишь наведи на меня палочку с заклинанием и я сорвусь, - я и правда мертв, парни.
- Ты о чем? – не понял Саймон, с ним был солидарен еще один бывалый, Риттар, боец и маг, стихийник, редкость в современном мире. Мало кто может подтвердить право силы и пробудить в крови наследие. Он пробудил, от этого волосы его окрасились почти в красный, глаза словно расплавленное золото, а еще жар, исходящий от его магии.
- Совсем умом тронулся? – спросил огненный.
- Ум на месте. Сейчас все объясню. Палочки только не трожьте, - они было дернулись рукой к оружию, как я снова попросил, - пожалуйста, я не хотел говорить сразу, но видимо вы не успокоитесь. Вспомните наше последнее совместное задание, много комнат, куча нежити, тел, доноров и парень на кухне.
- Ты его упокоил, осталась только кучка пепла, - и тут до Маркуса дошло:
- Он успел тебя укусить! – тут резко все вскочили, стулья полетели на пол, на меня смотрели и ждали нападения, при этом на мою просьбу не реагировали, направляли на меня палочки, - Дир, руку! – требовал один из парней, - показывай!
- Я и так покажу, - призвал сущность, - и не стоит меня упокаивать, я сам, - они не собирались меня слушать, делали шаги по направлению к цели, а я пытался сдержаться и все медленно рассказывал: - утром раскрою шторы. Я уже сказал капитану, все дела я сделал, брата похоронил, квартиру продал, счет на имя родственников открыл, с вами попрощался. Для меня честь и радость с вами так попрощаться, - улыбка и легкий поклон, - мог бы, заплакал, но увы, - руки в сторону. А парни опустили палочки, каждый делал шаг ко мне, но я выставил руки вперед, показывая, что не стоит. Объясняя: - Я держусь от соблазна, помогают кофе и сигареты, - показал на бокал и почти пустую пачку.