— Ты сам знаешь.
— Костаправ?
— От него больше толку чем от других.
— А как же мой племянник?
— Способен взять Перепутье, но не более.
— А как насчет моего сына?
— Он бездарь. Не способен справиться даже с отрядом пиратов.
— Я и сам знаю. Но Костаправа опасно ставить так высоко.
— Политика, плевать на нее. Я сам ненавижу подлеца. Но войску требуется талантливый командир.
Лев резко обессилел и замолк. Болезнь не давала разговаривать долго. Февраль напоил больного, поднеся к его губам стакан воды.
Аэстет начал перестройку всего Нижнего города. Квартал моряков, разрушенный полгода назад был восстановлен первым. Башни, фасады, крыши стали неописуемо красочны.
— Ваша утонченность, у нас мало запасов, — не унимался Демих складывая огромное льняное полотно, занимавшее половину кабинета.
— Десять кувшинов здесь. Наверняка, ты еще где-то припрятал, — укорял его Царь.
— Я только с утра разбавил бассейн, а к обеду он уже почти пуст. Ваш племянник нас разорил со своими мечами и стрелами.
— Мы должны благородно перенести перемену к худшему. А лучше скорей перестроить весь Нижний город.
В кабинет зашел Лександр и обратился к Демиху:
— Вы же знаете что такое благородство мой друг?
— Мне нечего вам ответить, так как оно точно не про вас.
Демих обхватил полотно двумя руками и потащил прочь из кабинета. На светлой ткани волшебными переливами расходился фиолетовый оттенок, то исчезая, то появляясь вновь. Демих долгие годы смешивал Цветье и Термалку в различной пропорции подстилая льняную материю. Она пропиталась волшебными водами насквозь.
— Твои поданные совсем отбились от рук, — сказал Лександр и провел пальцем по рукояти меча. — Могу показать как действовать в этом случае.
— Не глупи. Рецепт знает только Демих. Он работал с ним десять лет.
— Моему новому сподручному хватит десять минут чтобы вытащить из него все рецепты.
— Нет, в моем городе хватит насилия. Прошу тебя, уезжай сейчас же.
Лександр решил задержаться. Слова Аэстета, для него указом не были. Прорыскав в поисках Демиха по Верхнему городу, он все же передумал насчет пыток. Оставшийся пар он решил спустить в Доме Любви. Там ему приглянулась молодая кудрявая красавица.
Отведя ее в комнату и бросившись с ней на кровать, он принялся тискать ее крепкую красивую грудь. Когда он вошел в нее со всей силы, она стала мурлыкать как голодная кошка и извиваться как осьминог обхватывая его спину руками и ногами. Не прошло и минуты соития, как кровать разломалась. Пришлось перебираться на кушетку, которая хоть и продержалась подольше, но в конце концов и она подкосилась от частых движений туда-сюда. На потертом деревянном стуле, заниматься сексом было не слишком удобно, занозы впивались Лександру прямо в задницу, а с другой стороны кудрявая кобылица, пыталась впиться своими бедрами ему в пах. Она елозила, уже готовясь к прыжкам, спинка скрипящего стула разлетелась в щепки. Переместившись на стол, Лександр, закинул длинные ноги красотки к себе на плечи, вошел в нее снова и начал медленно ускорять темп.
После бурного вечера, в комнате была разгромлена вся мебель. Лександр решил проветриться, захватив проститутку с собой. Он не желал упустить ее на эту ночь в пользу какого-нибудь раскормленного хряка. Ухватив ее за ягодицы и выгуливая по рыночной площади Лександр столкнулся с Лисой. Подмигнув ей и пригласив присоединиться к ним в Доме Любви, он услышал в ответ только:
— Нет, спасибо.
Не подав виду, она дождалась пока Лександр скроется со своей новой пассией с ее глаз.
Сдержавшись с минуту, Лиса бросилась за угол, в слезах. За полгода, прошедших с их прошлой встречи, она раздула свою любовь к нему до размеров целого мира. Писала письма, не зная что у Лександра есть собственный человек перехватывавший и уничтожавший всякую любовную переписку. Только для того, чтобы она не попала к его истеричной жене. Лиса даже не верила словам Аэстета, что у Лександра жена и четверо детей. А если и так, то она смогла себя убедить, что ради нее он бросит их. Но Лиса конечно же откажет. Она не такая... Чужих мужей уводить не будет. А тут как гром среди ясного неба. Он предпочел мне какую-то проститутку! Еще и предложил к ним присоединиться. Гордость Лисы была втоптана в грязь.
— Что случилось? — Спросил мягким голосом проходивший мимо Демих.
— Тварь! Я его ненавижу.
— Неужто Тнака?
— Я и Тнака предала ради него.