— Пока что я видел только крыс, птиц и кошмарного кота с тремя задними ногами, — сказал Тод.
— К этому коту я уже привык. — Бэленджер всмотрелся в изображение на одном из мониторов: пустое просторное помещение — вероятно, заброшенный гараж. Камера была направлена на металлическую дверь.
— Наверно, отсюда Ронни и попадает в здание, — предположил Бэленджер. Поняв, что тратит впустую драгоценное время, он вернулся в спальню, отсоединил провода от рычага, поднял крышку коробки и вынул детонатор из бруска взрывчатки. — Два готовы.
— Три, — услышал он голос Винни из другой комнаты.
— Четыре, — эхом отозвалась Кора из отдаленного помещения.
— Это он, — сказала Аманда.
Бэленджер не сразу понял, о чем она говорит. Снова прислушавшись к плеску дождя на крыше, он поднял голову и увидел, что она держит в руке фотографию в рамке.
— Ронни, — она сказала, ткнув пальцем в снимок. — Это Ронни.
Глава 46
Ощущая холодок в спине, Бэленджер медленно поднялся на ноги и всмотрелся в черно-белую фотографию, которую показывала Аманда. На ней пожилой мужчина, одетый в костюм, стоял рядом с молодым человеком в свитере. Было совершенно ясно, что квадратные плечи старика некогда были могучими. Широкая грудь когда-то была тверда, как скала. Несмотря на глубокие морщины, его лицо с квадратным подбородком еще хранило следы юной красоты. Густая седая шевелюра делала его похожим на Билли Грэма[14] в старости. Действительно, облик старика, особенно его проницательный взгляд, напомнил Бэленджеру прославленного проповедника.
— Морган Карлайл, — прошептал он. — Совершенно такой, каким его описал Боб. Действительно, глаза гипнотизера.
На фотографии Карлайл улыбался, как и молодой человек, почти юноша, стоявший рядом с ним. Тонкое лицо, худое тело. Даже волосы, коротко подстриженные по бокам головы и торчавшие ежиком на макушке, подчеркивали его худобу. Но, в отличие от глаз Карлайла, взгляд молодого человека не отличался выразительностью. И его улыбка, казалось, не затрагивала ничего, кроме губ.
— Ронни, — с нескрываемым отвращением проговорила Аманда.
Бэленджер повнимательнее всмотрелся в фотографию. Судя по темным панелям, которыми была облицована стена за спинами стоявших, снимок был сделан в отеле. Несмотря на то, что улыбка Карлайла была искренней и приязненной, пожилой мужчина держался на некотором отдалении от младшего и стоял, опустив руки. Молодой человек выпустил поверх круглого ворота свитера воротник рубашки, как это было модно в шестидесятые годы — Бэленджер видел это в кино. У него было простое лицо с мягкими очертаниями скул и подбородка.
— А этот, — указала Аманда, — был отцом Ронни.
— Карлайл? Нет. Этого не может быть.
— Ронни уверял, что это его отец.
— Нет никаких сведений о том, что Карлайл был женат.
— Это ничего не значит, — сказал Винни, стоя в двери комнаты с телемониторами. Они на пару с Корой закончили разряжать мины, установленные обитателем пентхауза. — Ребенок вполне мог быть внебрачным.
— Но Карлайл был созерцателем. Романтические порывы совсем не в его характере.
— Если только какая-нибудь из тех женщин, за которыми он шпионил, не вдохновила его на подобный порыв. — Кора вошла в комнату и посмотрела на фотографию. — Карлайл. Ну, вот мы наконец-то и познакомились с ним. Чудовище, создавшее отель «Парагон». Как может настолько извращенный человек быть таким привлекательным?! Готова держать пари, что этот сукин сын в молодости был совершенно неотразим. Одни глаза чего стоят! Ему не нужно было прилагать усилия, чтобы найти партнершу.
— А что, если партнерство не было добровольным? — предположил Винни.
Бэленджер покачал головой:
— Насилие совершенно не подходит его характеру и физическим возможностям. Жертва, даже одурманенная наркотиками, могла оказать сопротивление. Карлайл просто не смог бы преодолеть страх перед возможными царапинами, кровотечение из которых ему было бы очень трудно остановить.
— Но если Карлайл имел сына, он упомянул бы о нем в дневнике, — настаивала Кора.
— Нет, если ребенок был незаконным, — возразил Винни. — Он, возможно, хотел, чтобы посторонние не знали о его существовании.
— И все равно, это никак не вяжется с его образом и стилем жизни, — скептически произнес Бэленджер. — Судя по тому, что я читал о гемофилии, многие страдающие ею не хотят иметь детей из страха передать болезнь по наследству.
Аманда решительно постучала ногтем по фотографии:
— Ронни говорил мне, что это его отец.
— Сколько лет этой фотографии? — спросила Кора.
Бэленджер отогнул пружинки с обратной стороны рамки, вынул картонку и посмотрел на оборотную сторону фотографии.
— Тут есть штамп фотоателье: 31 июля 1968 года.
— Карлайлу тогда было восемьдесят восемь.
Бэленджер услышал треск сверкнувшей совсем рядом молнии.
— Аманда, вы сказали, что Ронни за пятьдесят. Это означает...
Винни быстрее смог посчитать в уме.
— Тридцать семь лет назад. Я думаю, что на этом снимке ему лет двадцать, может быть, чуть больше или меньше. Пусть будет двадцать. Получается, что ему порядка пятидесяти семи лет. Видит бог, впятером мы сумеем с ним справиться.
— Он очень силен, — твердо сказала Аманда.
— Тод, есть что-нибудь на мониторах?
— Только крысы.
— Я слежу за лифтом. — Винни то и дело вскидывал голову и смотрел через медицинскую комнату на дверь лифта, находившуюся в тренажерной комнате.
— Аманда, что еще Ронни вам говорил? — спросил Бэленджер.
— Он хвастался, что без всяких хлопот заводил себе подружек. И часто называл их имена.
— Имена? — Бэленджер почувствовал, что у него похолодели руки.
— Айрис, Алиса, Вивиан, Джоан, Ребекка, Мишель. И много других имен. Всегда в одном и том же порядке. Список никогда не изменялся. Он столько раз повторял его, что я запомнила его наизусть.
Бэленджер почувствовал, что у него сдавило горло. Дыхание участилось, сердцебиение сделалось таким сильным, что звон в ушах заглушил чуть ли не все окружающие звуки. Могучим усилием воли он заставил себя немного успокоиться.
— Я хочу, чтобы вы хорошенько подумали. Перечисляя эти имена, он когда-нибудь упоминал женщину по имени Диана?
— Диана? — Винни нахмурился. — Что за...
— Аманда, было такое или не было? — Бэленджер положил руку на плечо женщине. — Упоминал ли он когда-нибудь женщину по имени Диана?
Аманда ответила не сразу.
— Да. Ближе к концу списка.
— Кто такая Диана? — спросила Кора, обводя настороженным взглядом своих спутников.
Теперь уже Бэленджеру пришлось помолчать.
— Моя жена, — произнес он непослушными губами.
3:00
Глава 47
— Жена? — прошептала потрясенная Кора.
Бэленджер посмотрел на Тода, сидевшего перед экранами в соседней комнате.
— Я сказал тебе правду — я не коп. — Он замялся на секунду. — Но на самом деле я им был.
Тод скривился от отвращения.
— И весь этот базар за Ирак, капюшон на голове и парень с мечом — все это было брехней?
— Нет, чистая правда. Я был детективом в полиции Эсбёри-Парка. Мы с женой живем... жили здесь. Она работает... работала... Я всегда путаюсь во временах, когда думаю о ней. Два года назад она исчезла.
Теперь все четверо слушали его настолько внимательно, что в спальне не раздавалось ни звука, кроме стука дождя за стенами.
— Она была блондинкой. Изящной. Похожей на Аманду. Тридцать три года. Но выглядела моложе. Лет на двадцать пять. Тоже как Аманда. — Бэленджер упорно смотрел вниз, на свои сжатые кулаки. — Когда Мэк открыл дверь хранилища и я увидел там Аманду... Да поможет мне бог, я в первый миг решил, что это Диана. Я подумал, что наконец нашел ее, что случилось чудо и моя жена жива.
14
Грэм, Билли (Уильям Франклин) (р. 1918) — баптистский священник, радио— и телепроповедник. Широко использовал современные средства массовой коммуникации. Прославился сильным влиянием, оказываемым на аудиторию. Входил в число приближенных лиц ряда президентов США, отличавшихся правыми взглядами: Г. Трумэна, Д. Эйзенхауэра, Л. Джонсона и Р. Никсона.