— Ты же понимаешь, что я должен убедиться в том, что ты не пронесешь в академию ничего, что может кому-то навредить? — я видел, что Льдинка чем-то обеспокоена, но не мог пренебречь прямыми обязанностями, как магистра. Какое-то время девушка молчала, словно обдумывая мои слова, а затем просто сняла сумку и протянула ее мне.
— Проверяйте, только не потеряйте ничего. Не хочу туда возвращаться...
── ✦ ──
Николь
Да, я рисковала, ведь понятия не имела о том, как магистр отреагирует, когда узнает что за зелье я собираюсь варить, но это был верный способ обойти печать, и я не могла его игнорировать.
Пока мужчина вынимал из сумки один предмет за другим, я почти не дышала, не сводя с него глаз. Да и как тут будешь спокойной, когда решается твоя судьба? Еще и зловещее предсказание травницы никак не шло из головы...
Кого она имела в виду? Жениха Далии? Темного мага? Кого-то другого? Травница намекнула, что за добрыми словами врага могут скрываться недобрые намерения, значит о эльфе и родителях Далии можно не волноваться — от них доброго слова и в лучшие дни не дождешься, что уж говорить про плохие...
Из тех, кого я знала, оставались лишь Ами и сам магистр, но я скорее бы поверила в то, что Кларисса на самом деле любящая и заботливая мать, чем в то, что эти двое способны на что-то ужасное. Значит враг — тот, с кем я никогда не встречалась. Возможно тот, кто послал мне ту записку...
В воспоминаниях вновь всплыли слова, над которыми я когда-то посмеялась, прежде чем сжечь чужое письмо, вот только теперь, когда я знала что мне грозит настоящая опасность, было не до смеха. В какой-то момент мне даже показалось, что их прошелестел бушующий за окном ветер:
«Я знаю твой секрет...»
— Погода портится, — хмуро заметил магистр, устремив взгляд в окно. И точно — я чувствовала, что надвигается гроза. Только этого не хватало... — Грифоны постараются обогнать тучи, но на всякий случай держись за что-нибудь, карету будет трясти, — предупредил он, и я поняла, что проверка моих покупок откладывается на неопределенное время.
Вскоре снаружи послышался первый раскат грома, карету накренило, как при резком повороте, и я неосознанно вцепилась рукой в сидение. Нет, сама гроза меня не пугала — мне приходилось пережидать и худшую погоду в местах, которые язык не поворачивался назвать укрытием, но оказаться в небе, посреди настоящего буйства природы... Пожалуй мне было немного, самую чуточку страшно.
Я не стала спрашивать насколько это опасно. Во всяком случае магистр выглядел спокойным, пусть и сосредоточенным, а значит ситуация, пусть и не простая, все же не смертельная...
— К-х-х!.. — рядом сверкнула молния, отчего карету сильно накренило в сторону, и я, потеряв опору, упала прямо на магистра, угодив коленом ему прямо в пах. Но стоит отдать ему должное — он не только не дрогнул, но и удержал меня за талию.
— Простите... — тихо пискнула я и попыталась сползти с него, как вдруг все повторилось, и мне пришлось вцепиться в его плечи, чтобы не упасть. Крепкие, кстати говоря. На зависть всем наемникам...
— Сиди уж... — устало вздохнул магистр, пощекотав дыханием волосы, — Мы почти прилетели.
Ему было легко говорить. Это ведь не его сердце ни с того ни с сего забилось как сумасшедшее... Или все-таки его? Кажется я уже ничего не понимаю…
Карету швыряло из стороны в сторону, словно корабль угодивший в шторм, а я не могла думать ни о чем, кроме того, что магистр непозволительно близко. Настолько, что я могу прощупать рельеф его мышц и почувствовать запах… Чуть пряный, отдающий травами, от которого кружилась голова…
Да, определенно все дело было в травах. Ничем другим то, что произошло дальше, я объяснить не могла.
Мои руки с чужих плеч плавно переместились на затылок, зарываясь в мягкие волосы, и притянули его ближе. На секунду янтарные глаза магистра расширились от изумления, а затем в них вспыхнул огонь. Вот только он совсем не пугал, лишь заставлял податься навстречу и чуть приоткрыть губы, прежде чем окончательно потерять голову от поцелуя...
Это было настоящее сумасшествие. Там, снаружи бушевала буря, но и то, что творилось в карете, не уступало ей по силе. Между нами летали искры, воздух, казалось, накалился до предела, а затем он первый отстранился и зарычал, глядя мне прямо в глаза: