В итоге мы подходим к моей комнате. «Выгул новой питомицы закончился!» Маркус открывает дверь карточкой и пропускает меня вперед.
Дверь закрывается за спиной, и только я думаю, что наконец-то осталась одна, как неожиданно меня разворачивают. Маркус, так и не убрав руки с моих плеч, пристально вглядываться мне в глаза.
— Значит, твое имя начинается на букву «М», — ухмыляется он. «Вот же дерьмо!»
— Я знаю очень много неприличных слов на букву «М» и, если ты меня не отпустишь, я просвещу тебя насчет них, — рыкаю я. Как ни странно, это срабатывает. Он отпускает меня, и я делаю несколько шагов назад.
— Я хочу, чтобы ты покормилась от меня, — спокойно произносит он, усаживаясь в кресло.
— Я не голодная.
— По тебе заметно, — ухмыляется он. «До чего же он меня бесит!»
— Что еще желает король? — ехидно интересуюсь я и испуганно сглатываю, когда его взгляд становится хищным.
Значит, он решил меня запугать. Я готова. Подхожу к кровати и плюхаюсь на нее так, что даже подпрыгиваю. Никогда не любила мягкие кровати.
Это не похоже на действительность. В голове всплыло воспоминание, как я спала на голом холодном полу все то время, пока восстанавливалась от солнца. Я поднимаю глаза на Маркуса, он сидит и рассматривает меня.
— Я хочу уйти отсюда, — произношу я спокойным голосом.
— Я тебе уже говорил — теперь твой дом здесь.
Он подражает моему спокойствию, но я вижу, как он сердится, сжимая губы в узкую полоску.
— Мой дом там, где я решу быть. А я не хочу быть еще одной зверушкой здесь, — я обвожу руками комнату, но имею в виду весь дом.
— С чего ты взяла, что ты будешь зверушкой?
— А что можно быть еще кем-то? — приподнимаю я бровь. Маркус шумно выдыхает. Самоконтроля у него расшатан.
— Послушай, мы помогли тебе там, в переулке…
— И вас об этом никто не просил.
— …и я считаю своим долгом позаботится о тебе теперь.
Он меня не слушает. Я сдаюсь. Подрываюсь с кровати и начинаю нарезать круги по комнате.
— Послушай, я не маленькая девочка. Я привыкла быть одна. Мне нравится ЭТО! Понимаешь? — я начинаю закипать. — Меня бросили родители, потом тот, кто создал. Я чуть не умерла, поджарившись на солнце…
Я замечаю, как его лицо бледнеет. «Что? Я смогла произвести на тебя впечатление?» Но меня уже не остановить. Слова рвутся на свободу после столетнего заточения в моей душе.
— …Я питалась крысами, чтобы выжить! Я не жила даже, я выживала… И теперь, когда я наконец живу просто, чтобы жить, ты, — я тыкаю в него пальцем, — попадаешься на моем пути и строишь из себя героя. Что тебе нужно? Снова заставить меня страдать???
Я отворачиваюсь и не могу сдержать рыка. Меня все бесит.
— Я не отпущу тебя.
— Катись к черту, — тихо произношу я, не оборачиваясь. Дверь захлопывается. «Вот же надо было этому случиться! Никакой жизни!»
Я ложусь на кровать и рассматриваю потолок. Сон не идет. Одни лишь мысли, что мне здесь не место… ни здесь, ни где-то еще.
"Видимо, нас не включили в список землян", — шучу я для подруги. Она расстроена так же, как и я.
Зарываюсь в одеяло, не подумав даже снять с себя одежду. Свободы хочу. Больше ничего мне не надо.
***
Мне очень уютно. Я плыву сквозь облака. На меня светит теплое солнышко… становится жарко. Моих губ что-то касается, такое легкое, еле ощутимое. Я распахиваю глаза. Секундное замешательство, а потом я со всей силой залепляю Маркусу пощечину.
— Сукин сын, — вырывается у меня. — Какого черта ты творишь?
Он улыбается. На его губе появляется капелька крови. «Вот же засранец!» Я сглатываю, а он, проследив за моей реакции, улыбается еще шире.
— Если ты этого не сделаешь, я тебя заставлю, — шепчет он.
— Черта с два ты меня заставишь, — процеживаю я сквозь зубы и пытаюсь выпутаться из одеяла. Маркус быстрей. Он хватает мои запястья, причиняя боль. Я вскрикиваю.
— Прости, котенок, но так для тебя лучше.
Я лежу на кровати. Мои руки скованы над головой. Я брыкаюсь, но это мало что дает.
— Ты меня выслушаешь, — серьезно говорит король, — а дальше решать тебе.
— Отпусти.
— Сначала выслушаешь.
— А если я не хочу тебя слушать, — я перехожу на крик. — Ты мне противен, как и все, кто здесь живет. Я вас ненавижу!
Он в ярости. Моя подруга надевает боксерские перчатки.
Злость дает мне силы. Я брыкаюсь сильней, выворачиваю руки, несмотря на боль. Ничего. Залечусь. Лишь бы не быть в его объятьях.
— Прекрати! Ты сама себе причиняешь боль.