— Ты не скажешь свое имя? — шепчет она. Я мотаю головой. — Тогда давай придумаем, как мне к тебе обращаться.
Первое, что приходит мне в голову, это снег, но они же не могут звать меня Снег. Второе — это …
— Льдинка, — улыбаюсь я. Брови Роксаны взлетают, а потом она начинает хихикать.
— Льдинка? — переспрашивает она. — Тебе оно подходит.
— Я люблю снег, — шепчу я и невольно улыбаюсь ей. Завтрак съеден.
— Ты никогда не питалась от вампиров? — серьезно спрашивает она.
— Нет. Только люди.
— Вот поэтому ты и выглядишь так…
— …ужасно, — ухмыляюсь я.
— Я не это хотела сказать…, — ей неловко, — хотя да, это. Я не могу представить, как ты можешь такое терпеть. Ты должна питаться!
— Я питаюсь от людей. Вполне утоляет голод.
— Я говорю о наших мужчинах. Маркус же сделал тебе предложение. Не отказывайся.
Я смотрю на нее и теперь понимаю, что как бы прекрасно она не выглядела, и как бы мне не хотелось с ней подружиться, мы два полюса. Слишком много между нами различий. И здесь она не из-за меня, а из-за того, что тимлидер просто ее прислал сюда. Я чувствую себя дурочкой. Наивной дурочкой, какой я была больше ста лет назад. Роксана затихает в ожидании.
— Не волнуйся за меня. Я в порядке. Спасибо за завтрак, — сдержанно произношу я, ставя тарелки на поднос.
Я даю понять, что разговор на этом закончен. Она понимает и мрачнеет. Интересно, ее накажут за то, что она не сумела выудить из меня информацию?
— Я принесла бумагу и карандаши, как ты просила, — она кивает на комод около двери.
— Спасибо.
Все! Я больше не хочу что-то обсуждать. Мои руки уже зудят. Я хочу рисовать. Конечно, карандаш — это не то, что краски. Но сейчас меня это мало волнует.
Я снова рисую снег…
***
Я рисую и рисую. Везде снежинки в увеличенном размере. Мне необходимо вылить на бумагу все мои эмоции. К тому моменту, как возвращается Роксана с подносом еды, я уже сделала массу зарисовок, потеряв счет времени.
Роксана улыбается мне, а когда видит мои снежинки, замирает и только хлопает глазами.
— Они потрясающи, — шепчет она. Теперь наступает моя очередь впасть в ступор. Я, конечно, рисовала картины уже несколько десятилетий, но еще ни разу никто их не видел. Оказывается, выслушивать мнение других — это пытка. Я вздыхаю с облегчением, хотя вроде бы и не была напряжена. Мне приятно, что кто-то оценил мое творчество.
— Можно? — робко спрашивает Роксана, указывая на один из листов. Я лишь киваю и протягиваю его девушке. Она долго рассматривает рисунок, будто впервые видит снег.
— Это что-то волшебное. Может ты и вправду снежная королева?
«Хм. Оказывается, у меня уже есть прозвище». Я пожимаю плечами.
— Я ужин принесла, давай, садись живенько, а то остынет, — произносит Роксана, не отрываясь от снежинок.
Я ем и наблюдаю за тем, как она рассматривает мои творения. Она так легонько касается их, будто они могут растаять от этого. Я улыбаюсь.
— Никогда бы не подумала, что можно так изобразить снег, — присаживаясь напротив, произносит Роксана. — У тебя талант.
Я чувствую, что к моим щекам приливает кровь. «Интересно, откуда она только берется в моем истощенном организме?»
— Я люблю снег, все дело в этом, — шепчу я.
— Так у тебя никогда не было пары? — Роксана окидывает меня странным взглядом. Я опускаю вилку. Есть мгновенно расхотелось. Они снова начинают свой допрос.
— Нет. Ешь, — сердится Роксана.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду под парой, — вздыхаю я, пробуя мясо.
— Ты действительно загадка, — шепчет она. Я мысленно загибаю пальцы, считая свои прозвища. — Ну, у нас парой считается… эм-м-м… вампиры противоположного пола. Муж и жена.
— И все? — удивляюсь я. «Вроде бы в книжках я читала про связь и все такое».
— Нет. Это трудно объяснить. Между нами возникает некая связь, — пожимает она плечами. Видимо, ей трудно даются такие вопросы. Ага, а я снова удивляюсь прозорливости авторов вампирских романов. — Иногда это бывает между тем, кто обратил и непосредственно обращенным.
— Он меня бросил, — шепчу я, — поэтому навряд ли у нас с ним была связь.
— Тебя бросил тот, кто создал? — вскрикивает она с неподдельным удивлением.
— Да. Я была ему не нужна.
— Это против правил, — взволнованно шепчет Рокси. — Если его найдут, то будут судить.
— Мне все равно. Я раньше и с вампирами-то не виделась ни разу. Я привыкла быть брошенной, — Роксана смотрит на меня немигающим взглядом. Я пожимаю плечами. — Родители бросили меня… в монастырском приюте.