Дни шли за днями, Объединение набирало силу, укреплялся ледяной дух. Из недели в неделю повторялся ритуал посвящения новичков в полноценные члены Глыбы. Так прошел месяц, потом второй… Льдинка продолжала заниматься своими привычными делами – обучала, отражала атаки… и, время от времени, оплакивала своих ушедших подруг-льдинок. Но что-то пошло не правильно к началу третьего месяца. Отчего-то все чаще приходилось вступать в схватку с Солнцем, все ожесточеннее стали бои, все больше потерь несла Глыба. И все реже поступало пополнение. Настали тяжелые времена. Однажды случилось странное, необъяснимое происшествие. Вновь прибывшие снежинки как обычно в растерянности околачивались вокруг Глыбы, переговариваясь, строя догадки на счет своей дальнейшей судьбы, храбрясь и перешучиваясь. В тот день Льдинка ничего не могла поделать. Она просто не успела… Удар Солнца был настолько неожиданным и как никогда длительным, что бедные маленькие снежинки даже не поняли, что с ними произошло. Ужасное зрелище массового таяния развернулось прямо на глазах у Льдинки. Снежинки, так и не познав силы единства, восторга скованности одной целью и радости монолитной сплоченности, одна за другой исчезали в радужном сиянии. Все, что могла в бессилии делать Льдинка, это вслушиваться в тоненькие голоски снежинок, доносящиеся со всех сторон. Это было очень странно вместо слаженного скандирования боевого гимна про единство и непобедимость слышать какофонию нестройных звуков. Но не это больше всего удивило Льдинку, а те несколько фраз, что ей удалось разобрать в общем гвалте. Это было что-то вроде: «В действительности все не так, как на самом деле», «Я могу летать снова!» и еще: «Жизнь – это главное приключение!» В общем, полный бред.
Подавленность – так можно назвать состояние Льдинки, в котором она продолжала жить после того случая. В этом состоянии и настиг ее следующий солнечный день. Сомнения, одолевающие ее разум, помешали ей во время принять необходимые меры самообороны. Яркий коварный лучик неожиданно и почему-то мягко разбудил Льдинку, со странной заботой окружил россыпью бриллиантовых брызг и, ласково обняв, поманил за собой в ослепительную синь. Льдинка сама поразилась тому, как легко она приняла приглашение, как стало просторно, и как интересно! Легкость и радость, любопытство и азарт, забытое ощущение свободного полета, от которого захватывает дух и растут крылья. «Я могу летать снова!» - прошептала ошеломленная Льдинка. А где-то позади подруги по Глыбе пытались ее спасти. Смешно. Спасти? Ее? От чего? «Пока мы едины…» - призывали они Льдинку назад в строй. «В действительности все не так, как на самом деле» - отвечала им Льдинка. А они ее не поняли: «… мы непобедимы» - продолжало петь ледяное воинство. «Жизнь – это главное приключение!» - крикнула им на прощание Льдинка, но ее уже не слышали…
***
«Что хорошего ждет меня сегодня?» - предвкушала Льдинка просыпаясь каплей росы на листике подорожника.
«До чего же огромен мир!» - восхищалась Льдинка устремляясь вместе с тучей через океан.
«А что бы еще такого замечательного сделать?» - интересовалась Льдинка любуясь своими морозными узорами на окнах.
… Человек в зимнем пальто и шапке сутулясь и пряча руки в карманы, торопливо шагал по аллее через городской парк. Зима уже вроде закончилась, но весна еще не началась – самое время простуд и слякоти. Эх, поскорее бы уже все растаяло! Отчего-то человек замедлил шаг, а вскоре и вовсе остановился у края небольшой лужи, растекшейся вокруг подтаявшего сугроба. Человек зачем-то снял шапку и, странно улыбаясь, поднял лицо к Солнцу. Никто не мог слышать, как в этот миг робким прохладным дыханием весна прошептала ему: «Жизнь – это главное приключение!»
Конец