Сдав экзамен по черчению и второй младший курс законодательства в середине осени, я сразу добавил себе тренировок в спортзале. Тело мое в рост пошло. Корсет я давно не носил. Но некоторые изменения в строении скелета после длительного использования корсета остались. В районе талии (хотя считается, что у мужчин нет такого понятия, как талия) я был узким. Зато плечи после регулярного плавания раздались вширь. Добавьте к этому тренированные ноги, которые я усиленно накачивал, крепкий пресс, красивый рельеф рук, и получался молодой атлет, немного не закончивший формирование, но с шикарной фигурой. В прошлой жизни мне так не повезло. А тут было на что посмотреть.
Елисей и на мордашку был парнем симпатичным. Только подозреваю, что до моего вселения не слишком следил за фигурой. Помню, что, несмотря на потерю веса, в районе живота были складочки. Потом-то они исчезли, но первое время я наблюдал «мягкий животик». Теперь у меня, как и положено, были кубики пресса. В спортзал я ходил через день, чередуя с бассейном, стараясь выбирать время, когда меньше всего народа, избегая любых знакомств и посягательств на мою частную жизнь. Спасибо персоналу общежития, который быстро всех оповестил, что я «ангельский». Знакомиться со мной студенты опасались, а сам я не стремился.
В первых числах декабря я наконец рискнул выбраться в заснеженный парк. Долго гулял по плохо расчищенным тропинкам. Наконец забрался в совершенно непролазные кусты и сам стал напоминать снеговика, зато удостоверился, что меня никто не побеспокоит.
Почти сразу я понял, что без специального образования в этой магии не разберусь: у меня ничего не получалось. С трудом вспомнил свои прошлые ощущения, и один куст, служивший мне прикрытием, покрылся льдом. Позже повторил лед уже без «посторонних вкраплений». Соорудил нечто непонятное. Представьте себе кучку говна, только ледяную и высотой до колен.
Изменить форму и сделать нечто приличное у меня не получилось. Может, нужны тренировки, но я уже околел от холода и решил, что хватит. Какая-то фиговая магия мне досталась. Проку от нее не видел. В растрепанных чувствах я побрел домой. Убедиться, что я маг, убедился, но не сильно мне это помогло. Надеюсь, когда поступлю в школу магии, меня научат чему-то более полезному.
На очередной Новый год мне припомнились события годичной давности. Интересно, искал ли кто-то моего «благодетеля»? Была у меня мысль послать информацию о санитарах. Потом передумал. Автоматически это означало, что я выдам себя. Мужчину я убил, а это, как ни крути, уголовно наказуемо. Пусть я был в состоянии аффекта, пусть молодой и неопытный маг, но «личное дело» мне бы этот факт подпортил.
К тому же я надеялся, что Отчеслав с Ядвигой были связаны только с этим извращенцем. Не так много в госпитале подобных мне подростков. А другие варианты мужчину не интересовали. В общем, я решил санитарам не мстить, не высовываться, жить и работать в прежнем режиме. По крайней мере, до получения нового удостоверения личности в шестнадцать лет.
Уже непосредственно перед этой датой я задумался, какое мне имя выбрать. В общежитии и на работе меня все знали как Антона Скворцова. Но чтобы потом еще больше запутать (сам не знаю кого, но проявлял здоровую паранойю), имя лучше сменить. Елисей в местные реалии вписывался хорошо. А насчет фамилии стоило подумать. Был Скворцов, стану Голубев или Галкин. Ха… тогда уж Максим Галкин! Шучу. В результате выбрал для себя вариант Елисей Снежный. А что? Я же магией льда владею. Фамилия Снежный вполне подходит.
Десятого сентября, на свой день рождения, с утра пораньше я отправился в центр получения документов. Спешил оформить все побыстрее, чтобы не опоздать на работу. Замена удостоверения личности заняла минут пять. Полюбовавшись на новый документ, я поторопился на выход. А уже по пути в метро на мобильник неожиданно пришло сообщение: «Вы уволены».
Я аж споткнулся. Не сразу понял, что это не розыгрыш или шутка. Совсем забыл, что «ангельская» опека заканчивается в шестнадцать лет. Мария Ильинична давно хотела меня убрать из архива. Я-то думал, что являюсь примерным работником. Ни одного замечания, опоздания или взыскания за все время. А тут, оказывается, начальница с нетерпением ждала моих шестнадцати лет.
Делать нечего, пришлось возвращаться домой. С некой опаской я ждал, как сработает браслет. Оказалось, что в общежитской системе я по-прежнему Антон Скворцов. Деньги плачу, а все остальное вторично. Разве что обед и ужин стали для меня по полной цене. Это в очередной раз напрягло. Я уже безработный, а тут еще повысилась цена на питание. Мои десять тысяч лежали почти нетронутыми, но это неприкосновенный запас.
Найти сразу работу с моим скудным перечнем навыков было непросто. В этот раз я не стал ставить фильтр на отсев тех специальностей, которые раньше считал для себя неподходящими. Безусловно, шестнадцатилетнему парню работы можно найти на порядок больше, но не самой квалифицированной. Почти сразу посыпался список всевозможных официантов. Учебный курс от недели до двух. Элитные рестораны мне не светили. Но что-то приемлемое можно было найти.
Тут еще сыграло свою роль то, что для меня это была не первая работа. Запись моего личного дела в системе оповещала вероятных работодателей, что я благонадежный младший архивный работник. Главное, что благонадежный! Пункт отметок у полиции также светился чистым квадратом. В общем, со всех сторон положительный персонаж. Даже под запрос «приятная внешность» я подходил. Кафе «Жемчужина Руси» у меня, кроме внешности, ничего не запросило. Тут же перебросили график учебы на ближайшие две недели, сообщив, что это бесплатно, но в первые два месяца будут треть зарплаты удерживать. Зато налогов я не плачу, поскольку мне меньше восемнадцати лет.
Кафе мне понравилось. Сама работа — не очень. Не приходилось мне раньше трудиться в сфере обслуживания. Здесь не только сноровка, но и особый характер нужен. Я же юрист по образованию. Недочетов видел в ресторане много, но молчал, не высовывался. Не мое дело, пусть местные инспекторы проявляют бдительность и следят за качеством.
А ещё я моментально запоминал все, что заказывали посетители. Старший администратор вначале злился, напоминал, что нужно пользоваться виртуалкой кафе, а не вбивать заказ потом по памяти в общий терминал. Мне просто было несподручно стоять перед людьми и тыкать пальцем в электронное меню. Администратор вскоре убедился, что я ничего не забываю и ругаться перестал. В какой-то мере я даже стал достопримечательностью в кафе.
— У него мобильник на записи стоит или с камеры наблюдения запись ведет, — обычно обсуждали мои способности посетители заведения.
Я же, специально рисуясь, повторял вслух весь немалый перечень заказа группы из шести человек, уточняя, все ли правильно?
— Нет у него мобильника, им запрещено пользоваться, — продолжали клиенты обсуждения.
— Елисей, с твоей уникальной памятью нужно искать работу поинтереснее, — убеждал меня напарник Василий. — Если бы я такую имел, то в школе был бы отличником и поступил бы на бесплатное отделение в Университет.
Пришлось напомнить, что я отказник, мне шестнадцать и в школе не учусь, а сдаю экзамены на приемных пунктах. Работать планирую, пока же зарабатываю на учебу. Хотя не так и много платили официантам. За смену я получал рублей двадцать с учетом чаевых. Но работал через день. То есть этот заработок делился пополам.
Немного лучше, чем в архиве, но и хлопотнее. Теперь я был постоянно «на людях». Недвусмысленные предложения сыпались одно за другим. Я бы, может, и подумал о возможном покровителе или поклоннике, только это кафе было не первого класса. Публика простая, не самая обеспеченная. Я отчего-то свой девственный зад высоко ценил. Столько занимался, столько качался в спортзале, чтобы придать телу красивый рельеф. Не… подожду прЫнца на белом коне.