Не могу сказать, что я сильно волновался. Чинопочитания у меня и раньше особого не было. Приходилось бывать на серьезных переговорах в качестве помощника юриста. «Сильных мира» я повидал немало. Сервировка и блюда тоже меня не потрясли. Потому за столом спокойно ужинал, разглядывал народ, приборы не ронял и наслаждался едой. Меня ни о чем не расспрашивали (не принято вести беседы), хотя рассматривали как букашку, заползшую нечаянно на стол.
Только от Богдана Ивановича я ловил доброжелательные взгляды. На двоюродного брата — отца Дани — он не был похож. И выглядел слишком молодо. Как мне объяснял еще раньше Данияр, дядя маг не последней величины. В роду с его мнением считаются.
Женщин за столом было три. Мне показалось, что одеты они несколько старомодно. Или это влияние главы рода? Никто же не был в курсе, когда вернется старший Хилков. А судя по тому, что я увидел в особняке, дед предпочитает старину во всем. Дамы нарядились в какие-то стилизованные сарафаны с вышивкой. Мало того, эта одежда была до пят.
Вообще-то мода у женщин этого мира довольно своеобразная. Лесбиянки поголовно носят короткие юбки или узкие брюки. Те из женщин, кто предпочитает мужчин, отчего-то имеют наряды средней длины, но никак не мини. А тут совсем до пола юбки.
После ужина перешли в диванную комнату испить чаю. Я так понял, что здесь и начнутся разговоры о моей персоне. Жестом руки Игорь Буеславович показал, что, кроме двоюродного брата, никого из ближников не приглашает. Родня, может, и хотела послушать, но вынуждена была уйти. Только мы с Данияром последовали якобы чаю с папенькой испить.
Даня как тот бульдозер по-простому и напрямик заявил, что меня нужно принять в род. Богдан Иванович, который тоже присоединился к нашей группе, только с удивлением приподнял брови, а вот отец Данияра сразу побагровел. И разразился речью, поясняя несмышленому отпрыску, отчего не нужно приводить парней с улицы и просить о приеме в род.
— Тогда мы поженимся! — выпалил Даня. Теперь брови уже и у меня поползли вверх. Неожиданно как-то.
— Ты женишься на той невесте, которую тебе сосватает глава рода! — вскипел Игорь Буеславович.
— Мне что, уже и невесту подобрали?! — возмутился Данияр.
— А ты думаешь, родня будет потакать твоим капризам и дальше? Женишься как миленький!
— Не заставите, — набычился Даня.
— Из рода вычеркнут, — подал голос Богдан Иванович.
Данияр притих, по-видимому, для него это был весомый аргумент.
— Молодой человек, Елисей, кажется, — повернулся ко мне дядя, — Данияр вам потом подробно расскажет, что означает исключение из рода. Это не только потеря финансовой поддержки семьи. Поверьте, все очень и очень серьезно.
— Ну, женюсь я на той дуре, что вы мне подобрали, — вернулся Даня к насущному. — Только кто меня заставит с ней спать? Или ты, папочка, будешь лично запихивать мой член туда, куда я не желаю?
— Щенок! — взревел родитель и стукнул кулаком по чайному столику так, что все чашки разлетелись. — У тебя два месяца, чтобы нагуляться с этим, — кивок в мою сторону, — а потом будешь долг перед родом отдавать! И с первого сентября в школу магии отправишься!
Данияр сжал кулаки, но смолчал. Мне же совсем стало неуютно. За мной никакой силы нет. Захочет «любящий папочка» освободить место для невесты, меня прикопают в укромном уголке и никто могилку не найдет.
Игорь Буеславович тем временем кому-то позвонил и начал давать распоряжения.
— Данияра Игоревича с его полюбовником поставить на обслуживание моего «Журавля». Мало ли что положено четыре техника! — взревел мужчина на фразу абонента. — Гонору у отпрыска слишком много, пусть трудится на благо рода!
К чаю мы с Даней так и не притронулись, поспешив уйти, когда нам позволили.
— Думаешь, беседа с дедом вышла бы лучше? — выяснял я ситуацию, пока мы брели до комнаты Дани.
— Если меня надумали женить без моего ведома, дед кричал бы еще громче, — продолжал сжимать и разжимать кулаки Данияр. — Но я не сдамся!
С высоты своего возраста я оценивал эту ситуацию несколько иначе. Действительно, кому понравится, когда сын приводит какого-то «левого» парня да еще заявляет, что назло всем женится! Меня однозначно воспринимают как охотника за богатством и бояричем. Был еще козырь, показать то, что я маг. Определенно, с такими навыками в род примут, только все остальное останется без изменений.
В общем, я не спешил с признаниями, хотя и переживал за нас. Я-то точно Даню люблю. Он же первым делом решил просветить меня, что там за угроза была. Мы расположились на его кровати. Как были в одежде, так и свалились на нее. Данияр меня прижал к себе и начал повествование.
— Это еще издревле повелось, — начал он. — Глава рода непререкаемый авторитет. Ему подчиняются все. Никто не вправе возражать.
— Рабство какое-то, — не удержался я.
— Не… ты не поймешь, ты не родовой. Мы семья. Одна большая семья. Помнишь, как быстро прислали адвоката, когда нас в полицию привезли? Потому что я просил защиту. Случись какая-то серьезная ситуация, мне помогут бояре других родов, чтобы потом оказывать влияние на деда.
Из рассказа Данияра я понял, что из рода все же выходят, но это если отделяется ветвь. Не один человек, а группа со своими семьями. Хилковы сами когда-то были в роду Трутневых, но отделились. С такими «молодыми» родами не сразу начинают поддерживать отношения «старые» рода. Нужно заслужить уважение и, конечно, заработать деньги.
Про одиночек, вычеркнутых из рода, история совсем грустная. Чтобы не было прецедентов в других семьях, все рода поддержат тот, который изгнал недостойного. Здесь не только лишение денег, но всего остального.
— Даже мага никто не примет в род, — продолжал Данияр. — Работу если и найду, то самую низкооплачиваемую. В столицах мне запретят появляться. Бояре будут гонять с азартом, это чтобы своим непослушным отпрыскам неповадно было.
— Значит, у нас осталось только два месяца, чтобы побыть вместе, — прижался я к Дане.
— И эти два месяца мы будем вдвоем пахать за четверых на «Журавле» отца, — напомнил Данияр.
Про новую должность я уже позабыл. Хотел расспросить подробнее, но любимые губы отвлекли. Данияр начал снимать с меня одежду.
— Завтра вставать рано, — пояснил он свои действия и то, почему мы, не дождавшись ночи, занялись любовью.
Вообще-то больше целовались и ласкались. В личных комнатах у Данияра ничего не обнаружили из того, что нужно для секса.
— Было же, было… — поискал Данияр в ящиках. — Точно девки-служанки вытащили, пока мы на ужине были. Наверняка пришли постель перестелить и все презервативы умыкнули.
Я предложил сходить в душ и там, так сказать…
— Ты же не любишь, когда я кончаю в тебя без презерватива, — отмахнулся Даня. — Минет лучше сделаю.
Выпроводили из особняка нас в шесть часов утра и без завтрака. Предполагалось, что поедим в столовой при гараже.
— Отцовский «Журавль» в отдельном боксе, — просвещал меня Данияр, пока мы ехали в такси. — В случае срочных дел отец звонит, чтобы аэроплан перегнали сразу к особняку. В обычные дни пилот дежурит над владениями с девяти утра, чтобы по первому требованию лететь по делам. Но сегодня воскресенье. Отец отправится на аэроплане с визитом к кому-нибудь. Это будет около десяти часов, но времени все равно мало. Если вдруг замигает какая лампочка в салоне, то, считай, попали.
— Уверен, что такую заподлянку нам устроят, — ничуть не усомнился я.
Даню не выгонят, а насчет меня вопрос спорный. Могут перевести куда-то подальше. Или вообще уволить. С документом техника рода Хилковых нигде на работу не возьмут. В контракте все было прописано, и я согласился. Тогда мне казалось это не так важно, работу Хилковы гарантировали. Это выпускников общекняжеских учебных заведений принимают в любом месте. Мне же нужно держаться за то, что имею.
— Завтракать не будем, — торопился начать проверять работу «Журавля» Данияр. — Иначе не успеем. Давай я начну с хвоста. В первую очередь проверю амулеты туалета и освещения салона.