— Вот, смотри. Слов боюсь, ты не разберёшь, но тут всё ясно и так… Ладно, Марина, поехали.
Хлопнула дверь, но я даже не повернулась в их сторону. Происходящее волшебство полностью поглотило внимание. И хотя мне действительно не удалось понять ни слова из того, что говорили нарисованные человечки, оторваться от экрана оказалось просто невозможно.
Когда вернулся Олег с двумя большими пакетами, мультик только успел закончиться, а я сидела раскрыв рот, всё ещё находясь под впечатлением от увиденного.
— Насмотрелась? И как, понравилось?
— Это… это…
— Вижу, что понравилось.
— Это даже лучше чем копчёный окорок! А ты мне покажешь его ещё раз?
— Конечно, этот или другой.
— А что есть и другие? Их много?
— Очень, за всю жизнь не пересмотришь.
— О…о…о… — только и смогла выдавить я и надолго замолчала.
Но спустя некоторое время, мне удалось прийти в себя и сидя на кухне, хрустя печеньем, я вновь приступила к расспросам.
— На каком языке они разговаривали?
— Кто?
— Ну, эти, нарисованные человечки.
— На японском. Япония, такая страна, очень далеко отсюда. К счастью он переведён на русский язык.
— Ты ведь говоришь по русски, верно?
— Да.
— Но я же его не знаю, так как мы понимаем друг друга?
— Существует очень полезное заклинание перевода. Я наложил его на тебя, сразу, как мы перешли сюда. Теперь, ты способна понимать местных жителей, а они тебя.
— Правда? Вот здорово!
— Согласен. Конечно, есть один недостаток…
— Какой?
— Заклинание действует только тогда, когда твой собеседник живой человек. С кино или мультиками, этот фокус не проходит.
— Серьёзно? Как жалко…
— Не переживай, дня за три-четыре, я научу тебя нашему языку, для этого есть специальная методика.
— Хорошо бы. Слушай, а почему Марина не пришла?
— У неё свои дела. Ты ведь не забыла, мы завтра приглашены на вечеринку.
— Помню. А она красивая. Только, наверное, очень бедная.
— С чего ты взяла?
— У неё почти нет одежды. Почему ты не купишь ей, что-нибудь приличное? Разве можно так ходить по улице? А если её арестуют стражники?
Олег обхватил голову руками.
— Что опять не так?
— Да нет, всё в порядке. Давай лучше поучим язык. Но сначала переоденься.
Одежда оказалась отличная — яркая, красивая, и, наверное, дорогая. Особенно, меня поразили башмачки: белые с синими и красными полосками, очень лёгкие.
— Кроссовки, — пояснил Олег. Слово красивое, надо запомнить
Я долго примеряла каждую вещицу, стараясь убедить себя что, это не сон и все чудные вещи, теперь действительно принадлежат мне. Наконец, когда восторги немного поутихли, мы прошли в большую комнату, где учитель посадил меня в глубокое кресло, а сам подошёл к книжному шкафу.
— Слушай, а Маринка, и остальные, с кем мы должны завтра встретиться, они маги?
— Да. Виталик с Петей, обладают даром видеть Врата, остальные учились у нас в Ордене, или в Академии Гильдии Проводников. С Витом, мы дружим со школы — сидели за одной партой. Я свёл его с Эовилем, и тот сумел обнаружить у него дар. Потом, родители настояли на том, чтобы я поступил в институт, здесь в Питере. Его я не окончил — проучился всего два года и бросил, но зато познакомился там с Мариной и Толиком. Наслушавшись моих рассказов, ребята сами захотели стать магами. Мне удалось помочь поступить им в Академию Гильдии. Затем к нашей компании присоединились Лёвка, Таня, Инга, Дима, по прозвищу "Маэстро Балалайкин" и другие. Завтра увидишь всех.
— Ясно. А Марина твоя жена?
— Вот ещё, с чего ты взяла, нет, конечно. Просто мы одно время жили вместе.
— А потом?
— А потом суп с котом.
— Надо говорить не "с котом", а "из кота". И вообще, кошки невкусные, кролики гораздо лучше.
— Похоже, сбывается пророчество Эовиля, ты начинаешь учить меня жизни. Какой кошмар.
— Не обижайся, я пошутила. Так, что у вас произошло? Вы поругались, да?
— Нет. Просто она девушка серьёзная, её интересует семья и карьера. А я бродяга, который сегодня здесь завтра там. Виталик, в отличие от меня, человек спокойный, без шила в заднице. С ним ей гораздо лучше.
— А почему?..
— Всё, хватит. Пора заняться делом.
Он подошёл, держа в руках толстую книгу. На её обложке был нарисован лохматый дядька, у которого борода росла не на подбородке, а на щеках, и сел в кресло стоящее рядом.