На выходе из ущелья, я с удовольствием углядела, давнишнюю парочку инопланетян. Они перестали спорить и теперь шли плечом к плечу, продолжая впрочем, о чём-то оживлённо беседовать. Снег засыпал их почти по пояс, я не удержавшись, подошла вплотную, благо теперь мы почти сравнялись в росте.
— Идите домой, ребятки, — мой голос звучал, наверное, очень проникновенно. — Пока вы тут ругались, тётя Марта, всё сделала сама.
Они естественно не ответили. Интересно, сколько месяцев пройдет, прежде чем бедняги получат сигнал, что можно, наконец, возвращаться? Искренне пожелав им удачи, я продолжила движение. Потребовалось несколько часов, чтобы миновать седловину, так, что в лес мне довелось вступить уже в сумерках. Будь здесь верная Шустрая и проводник, я, наверное, ещё до полуночи смогла бы добраться до Вольного города, а так пришлось разбить лагерь, под широколапой ёлкой. Разводить костёр сил не было. С трудом, сгрызя два сухаря и большую полоску сушёного мяса, я улеглась на ложе из еловых веток и, завернувшись в плащ, почти мгновенно заснула.
Глава 10 Спокойной ночи, малыши
(Мир Ириан, Вольный город, Олег — 25 лет, Марта — 18 лет).
Когда я подошла к воротам частокола, отделявшего Вольный город от остальной долины, внутри меня бушевала настоящая буря. Сердце колотилось, словно у испуганного кролика, руки тряслись мелкой дрожью. Мысль об оставленных в опасности друзьях была невыносимой, войти в комнату и увидеть, что Олег превратился в обглоданный крысами скелет — что может быть ужаснее. Ворота оказались незапертыми, правая створка чуть отошла в сторону. Усилием воли, взяв себя в руки, я решительно вошла во двор, где мне в нос сразу ударил запах свежего навоза. Такого просто не могло быть, ведь заключённые в своих стойлах, животные должны были давно умереть от голода. Я заглянула в овчарню и увидела живых овец с ягнятами. Выглядели они конечно неважно — длинная шерсть свалялась, к тому же помещение явно давно не чистили, но во всём остальном, был полный порядок. В конюшне оказалось ещё лучше: бока лошадей лоснились, кормушки полны, навоз убран в одну большую кучу. Шустрая, заметив моё приближение, громко заржала, приветствуя, так, что я чуть не расплакалась от умиления. Скормив лошадке пригоршню мелких сухариков, случайно завалявшихся в кармане, я поспешила дальше, окрылённая надеждой.
Неожиданно, дверь общинного зала — бывшей монастырской трапезной распахнулась и мне навстречу вылетел маленький, отчаянно вопящий комочек. Я отшвырнула посох в сторону и подхватила на руки ревущую от радости Еву-Лотту.
— Марта, Марта, ты всё-таки пришла! Почему тебя так долго не было?! — захлёбываясь повторяла она, обхватив меня за шею своими маленькими, но как оказалось очень сильными ручками.
— Господи, крошка, это ты! Я так рада, что с тобой всё в порядке! Только не надо так крепко меня обнимать, я же задохнусь!
Постепенно, девочка успокоилась, и я спустила её на землю, чтобы лучше рассмотреть. Выглядела она неважно — личико осунулось и сильно похудело, щёчки и без того никогда не блиставшие чистотой скрывали наслоения грязи, чёрные ладошки оказались покрыты ссадинами и мозолями, про одежду, вообще молчу, мех куртки и штанишек слипся от засохшей навозной жижи.
— Неужели ты ухаживала за всеми одна? — чувствуя что, схожу с ума, медленно спросила я. Мысль о том, что пятилетний ребёнок смог в одиночку в течение нескольких месяцев, заботиться о такой прорве животных была смешна, но ничего иного мне в голову в тот момент не пришло.
— Ага, как же, жди, — послышался хриплый, полный ехидства голос. — Эта лентяйка только жрать да спать умеет.
Дверь общинного зала вновь раскрылась, и на улицу вышел бывший ленсмен Северной Марки, достопочтимый господин Андерс Свенсон, собственной персоной. Благодаря густой гномьей бороде, и поношенной рабочей одежде, старый вояка больше походил на пожилого торпаря, но зычный голос, привыкший отдавать команды нерадивым рекрутам выдавал его с головой. Он с хмурым видом медленно двинулся к нам, сильно хромая и опираясь на палку, его правая нога оказалась обмотана бинтом ниже колена. Повязка была совсем свежей.
— Какая встреча, господин ленсмен. Вот уж не думала, что увижу вас в добром здравии.
— Я тоже не думал, что доживу до того дня, когда стану ухаживать за скотом и вытирать сопли Блюмгостовому отродью. — Он фыркнул, потом неожиданно улыбнулся и ласково погладил девочку по голове. — Чёртова мартышка, всё время вертится, словно ящерица на сковородке, так и хочется всыпать с десяток розг, чтобы вела себя прилично.