Лесовик согласно кивнул.
— Тут до хутора рукой подать.
И правда, меньше чем через час вышли они к хутору. Лес перед ними неожиданно раздался, открывая большую поляну, на которой за рядом высокого частокола торчали крыши нескольких домов.
Василий уже хотел было выйти из укрытия подлеска, но Федот неожиданно остановил его.
— Что-то тут не так, парень.
— То есть? — удивился Василий. — Японцы?
— Нет, — покачал головой лесовик. — Ты разве не слышишь, нет человечьих голосов, да и собаки молчат?
И правда. Не было слышно ни единого звука. Покров Мертвой тишины повис над хутором.
— Уверен, что не японцы?
— Ладно, люди-то могли схорониться или уйти вовсе, а собаки. Они полудикие тут, их арканом с собой не погонишь. Да и япошки, что ж, стали бы по всему хутору гоняться, собак стрелять? Тут, почитай, кобелей и сук с полсотни было — стая целая. Сам хозяин Никитич хотел их пострелять, а то расплодились не в меру.
— Чего ж это они жрали?
— А кто его знает, — пожал плечами Федот. — Тут тайга, по большей части места дикие, нехоженые. Может, они на зверей охотились, а может, мертвечиной питались…
— И что нам теперь делать?
— Попробуем лесом подобраться к той стороне, где ворота, а там и видно будет.
— Видно ничего не будет. Ночь будет.
— Ничего, разглядим, — и Федот стал медленно пробираться через подлесок, держа наготове свою трехлинейку и то и дело бросая косые взгляды на безмолвный хутор.
Василию ничего не оставалось, как неспешно последовать за ним.
Когда они оказались на том месте, откуда были видны ворота, совсем стемнело. Ни огонька не зажглось на хуторе. Переминаясь с ноги на ногу, они долго стояли, вглядываясь во тьму. Федот, прикрывая огонек полой рукава, закурил японскую папироску. От непривычного, ядреного табака он закашлялся, а потом бросил цигарку на землю и затоптал.
— Ну что, идти надобно. А там — была не была.
— Послушай, Федот, ты пойдешь один, — наконец приняв какое-то решение, объявил Василий. — Можешь считать, что я струсил, но если ты на японцев нарвешься, они тебя не тронут. Лесовики никому не нужны, а вот если к ним я попаду… Со мной сразу все ясно. К тому же у меня пакет…
Неожиданно у самого уха Василия раздался едва различимый шорох, и холодное дуло револьвера уперлось ему в висок.
— А теперь, Василек, без всяких глупостей, — прозвучал едва различимый, до боли знакомый голос. — Скажи своему приятелю, чтобы он медленно, очень медленно опустил свои пукалки.
Василий едва сумел сглотнуть ком, подкативший к горлу. Нет, этого не могло быть. Он, наверное, ошибся, не мог этот человек оказаться в это время в этом месте. Он должен был быть давно уже мертв. Да и какое он может иметь отношение к аэроплану и японцам.
— Говори, — вновь раздался едва различимый шепот.
Василий тяжело вздохнул.
— Ты это… Федот, ты карабины-то положи…
Лесовик с недоумением посмотрел на своего спутника.
— Ты положи, положи, — неуверенным голосом пробормотал Василий. — А то…
— А то мне придется стрелять, а это может привлечь к нашей компании нежелательное внимание, — да, без сомнения, голос был его. Но как, откуда, почему… — Хотя нет, можешь их при себе оставить, только пообещай, что не станешь пытаться стрелять мне в спину. От души пообещай, и тебя это тоже касается, Василек.
— Обещаю, — настороженно пробормотал Федот, покрепче сжимая свою трехлинейку.
— Нет, так не пойдет, — продолжал человек-невидимка. — Ты должен сам верить, что выполнишь то, что обещаешь. Я человек непростой, ложь за три версты вижу. Вот Василек тебе подтвердить может.
— Обещаю, — только и смог вымолвить Василий. Он знал этого человека и знал, что ни при каких обстоятельствах не хотел бы иметь его среди своих врагов, хотя судьба и распорядилась иначе.
Пауза затянулась.
— Обещаю, — наконец повторно проговорил Федот, чуть опустив ствол винтовки.
— Так-то лучше, — проговорил батька Григорий, выходя из переплетения теней.
Вот как состоялась вторая встреча специального агента ЧК, а в дальнейшем ГПУ и ГУГБ Василия Архиповича Кузьмина и известного авантюриста, в прошлом выдающегося археолога и палеонтолога Григория Арсеньевича Фредерикса, больше известного в народе как батька Григорий.
Глава 3
СЛУГА КТУЛХУ