Впервые с тех пор, как Джесси попробовала секс — тридцатисекундная возня на заднем сиденье автомобиля, которая заставила ее заскучать — она захотела узнать, почему так много людей бросали осторожность и здравый смысл на ветер ради удовольствия.
Возможно, она испытает оргазм без использования пальцев или фаллоимитатора. Если бы он только повернулся, чтобы поцеловать и поласкать ее.
— Не могу поверить, что говорю это, но мы не можем этого сделать. Это неправильно. Ты помолвлена, — напомнил он ей.
О, поговорим о ливне холодной воды реальности. На этот раз с ужасом, с еще большим ужасом, она сползла с его коленей и прикрыла ладонью рот.
Ее губы все еще покалывало от его прикосновений, и девушка все еще могла ощущать вкус его языка. Да поможет ей бог, она хотела большего.
— Уходи, — мягко произнесла она, и дрожь пробежала по ее телу при виде его глаз, которые говорили, что он тоже хочет ее. Но если он хотел ее, тогда зачем остановился?
— Джесси, — он протянул руку. — Мы должны поговорить об этом. О нас.
— «Нас» нет. И никогда не будет, — она отстранилась от него и соблазна, который он вызвал. Джесси покачала головой. — Ты прав. Мы не можем это сделать.
— Потому что ты помолвлена с другим, — он выплюнул эту претензию, как будто сами слова жгли ему рот.
Ревность? Конечно же, нет. Она подавила удовольствие от этой мысли.
— Мы не можем сделать это, но не из-за Эрика. Даже если бы я не была помолвлена с ним, ты и я, это не может произойти. Во-первых, я не занимаюсь сексом на одну ночь.
— Кто сказал, что это на одну ночь? Ты делаешь что-то со мной, Джесси. Заставляешь чувствовать что-то странное — то, что я никогда не чувствовал раньше.
— Хорошая тактика, часто используешь ее? — огрызнулась девушка, внезапно хорошо осознав его репутацию.
— Никогда. То, что я чувствую с тобой, мне в новинку. Это что-то этакое.
— Я не верю тебе.
— Я не вру. Ты особенная, Джесси.
— Не делай этого, — она дико затрясла головой, пытаясь опровергнуть его, конечно, ложное заявление.
— Чего не делать? Не говорить, что я приходил, потому что ты нравишься мне? Не говорить, что я не могу перестать думать о тебе? Скажи мне, что ты не чувствуешь то же самое. Что ты не думаешь обо мне, когда одна. Давай, спорим, не сможешь?
Как он узнал? Ее чувства к нему были так заметны?
— Я признаю, что ты заводишь меня, но я не раздвигаю ноги для шестидесятисекундного пыхтения только потому, что ты делаешь меня влажной.
— Во-первых, когда мы займемся любовью, это продлится больше минуты, и ты будешь выкрикивать мое имя даже еще до того, как я войду. Это обещание.
— Значит, ты бы подарил мне оргазм. Юху. Я могу сделать это сама, и угадай, что? На следующий день мне не нужно беспокоиться о том, что меня бросят.
Раздражение стало затмевать страсть на его лице.
— Черт возьми, какую часть в словах «я хочу от тебя больше, чем просто секс» ты не понимаешь? Дай мне шанс. Неужели это так сложно?
— Я все еще помолвлена, или ты забыл?
— Да, я забыл, потому что любой идиот увидит, что ты его не любишь. Чего я не понимаю, так это того, что если тебе безразличен твой жених, почему не бросишь его?
Действительно, почему?
— Это сложно.
— Так объясни.
— Я — лебедь.
Слабое оправдание, из-за которого он нахмурился.
— Хрень. А я — медведь. Нет никакого закона, запрещающего нам быть вместе.
Она покусывала нижнюю губу. Сколько она должна ему сказать? Только Хлоя знала о ее фактическом ранге в стае.
— Я не просто лебедь. Я принцесса — лебедь.
Мейсон моргнул. Осмотрел ее сверху вниз, затем снова моргнул, прежде чем разразиться громким смехом.
— Что тут смешного? — спросила Джесси, положив руки на бедра.
— Да ладно. Принцесса-лебедь? Ты не могла придумать лучшего оправдания? Может быть, что-то более правдоподобное?
— Но это правда. Мой папа — король — лебедь, что делает меня принцессой, и поэтому я должна выйти замуж по договоренности за такого же, как я, чтобы укрепить нашу стаю.
Мейсон оборвал смех.
— Серьезно? Так этот клоун Эрик — это какой-то политический чувак, и твой отец устроил свадьбу?
— Именно.
— Ерунда.
— Извини?
— Ты слышала меня. Я думаю, ты несешь чушь. Я знаю тебя, сколько, месяц? Ты не выйдешь замуж за какого-то чертова лузера, который тебе не нравится, просто потому, что твой папа так говорит, лебединая принцесса ты или нет.
Ладно, он действительно ее узнал. Но все же…