– Я люблю тебя, – прошептал он.
В ответ она столкнула его с кровати.
Глава 10
– Я люблю тебя.
Он произнес эти три слова с абсолютной искренностью, и на совсем ничтожное мгновение Джесси позволила себе насладиться ими. А потом реальность ударила ее по голове.
Она столкнула его ничего не подозревающую тушу на пол.
Усевшись на матрасе так, что возвышалась над ним, Джесси положила руки на бедра и пристально смотрела на медведя.
– Что с тобой? – закричала она. – Зачем ты все испортил?
– Я? Кто столкнул мужа с кровати после умопомрачительного секса?
–Ты мне не муж.
– Скажи это священнику, который венчал нас.
– Это была вынужденная договоренность. Мы можем все аннулировать.
– Вообще-то нет. Твои липкие бедра говорят иначе.
Она смогла только выдавить нечленораздельный крик.
– Детка, знаешь, это не так горячо, как когда ты кричишь во время оргазма, и все еще не объясняет, почему я нахожусь на полу.
Джесси сделала несколько глубоких вдохов. Они не успокоили ее.
– Ты сказал слово на букву «Л».
– Ну, извини меня за мои чувства к тебе.
– Ты не любишь меня, – непреклонное заявление, даже если какая-то ее часть желала обратного.
– Не хочу тебя огорчать, но это так.
Паника затрепетала внутри, часть ее стремилась поверить его словам.
Более рациональная часть разума натолкнулась на попытку сердца пуститься по этому чрезмерно оптимистичному пути. Как кобелю можно верить? Вероятно, он говорит это всем девушкам. Она просто не знала, почему он ждал окончания секса, чтобы использовать свою смертельную Л-бомбу.
– Возьми свои слова обратно!
– Заставь меня.
Мейсон встал и посмотрел на нее: шесть футов ощетинившегося, обнаженного мужчины с эрекцией. Боже, он выглядел таким чертовски горячим и неотразимым.
Джесси зажала волосы своего мужа в кулак и притянула к себе для поцелуя, который превратился в грубые объятия, где каждый из них соперничал за господство.
Мейсон повалил ее на матрас, тяжелое тело придавило девушку сверху, колено раздвинуло ее бедра. Он удерживал ее, думая, что контролирует ситуацию. Джесси прикусила губу мужчины, и тот застонал от ее агрессивности, его язык скользнул по ее губам.
Джесси кончила уже три раза. Ей должно было хватить на несколько месяцев. Ну, или недель, по крайней мере, но от его явного желания ее тело загоралось еще больше. Ее клитор пульсировал от его прикосновений. А киска дрожала от желания, которое мог удовлетворить только Мейсон.
Жаль, что она не могла убежать от него.
Она хотела бы отвергнуть его утверждение о любви. Забыть о принудительном браке. Но не могла бороться с тем, что он заставил ее чувствовать. Мейсон заставил ее тело ныть, а саму Джесси – кричать от удовольствия. Он заставил ее сердце жаждать того, чего, как она думала, она не может иметь. Но она может притвориться хотя бы на несколько минут.
Толкая его назад, Джесси попыталась вернуть себе контроль.
Он не двигался с места. Зубами ухватив его за нижнюю губу, она приказала:
– Ложись на спину.
Почти мгновенно он перевернулся на спину. Джесси села верхом на него, горячий ствол члена прижался к ее спине. Она обхватила свои груди и сдвинула их вместе. Мейсон зарычал, его глаза с отяжелевшими веками внимательно наблюдали за ней. Девушка наклонилась вперед, пока одна из ее грудей не оказалась перед его ртом. Он потянулся, принимая предложение, его горячий рот начал посасывать нежную горошинку, вырывая из нее стон. Черт, это было хорошо.
Пока Мейсон терзал ее соски, Джесси выгнула спину и стала кружить своей киской над его членом, вращаясь так, чтобы потираться о головку клитором. Она дразнила его, наслаждаясь тем, как его гладкая, влажная и припухшая головка гладит ее чувствительный клитор. Видимо, ему тоже это понравилось. Большие руки сжали ее бедра, и Мейсон толкнул Джесси вниз, пронзая ее. И ей это понравилось. Она приподнялась на нем, низкий, хриплый стон скользнул с ее и его губ одновременно, и они оба застыли от интенсивного удовольствия.
Прижав ладони к груди Мейсона, Джесси задвигалась, медленно раскачиваясь, надавливая на клитор. Ее киска пульсировала.
– Еще, – задыхался он.
Она извивалась, насаживая себя на его член, наслаждаясь ощущением пульсации и растягивания. Он был таким диким. Джесси делала это снова и снова, их дыхание стало резким и прерывистым, удовольствие нарастало. Его пальцы впились в ее бедра, когда он захрипел: «Да», снова и снова. Девушка находилась на пороге блаженства, когда внезапно комната задвигалась: Мейсон перевернул их так, чтобы она лежала под ним.
Ему удалось это сделать, не разделяя их, и он приземлился между ее бедрами.
Боже, как это хорошо.
Обхватив Мейсона ногами за талию, Джесси позволила себе на мгновение забыться.
Позволила ему думать, что он главный, пока Мейсон снова и снова вонзался в ее податливую плоть.
И вот его голова откинулась назад, а глаза закрылись, и она снова повалила его на спину. Это движение разъединило их на мгновение, а потом она снова с громким стоном насадила себя на его член.
Джесси скакала на нем, пока он беспомощно стонал под ней, его мускулы напрягались, пока мужчина старался сдерживаться. Когда Мейсон попытался снова перевернуть их, она зарычала:
– Не двигайся.
Он подчинился. Джесси скакала на нем быстро и жестко, наклоняясь вперед, чтобы тереться клитором, глубже загоняя его член.
Мейсон потерял контроль. Его член дернулся внутри нее, наполняя влажным жаром. Видя, как он подчинился, Джесси кончила.
Она достигла своей кульминации, выиграв раунд за господство.
Мейсон взял реванш во время третьего раунда в душе, когда трахнул ее на кафеле.
Насытившись, наконец, и слишком устав, чтобы говорить, они упали в постель, прижались друг к другу, как любовники. Или как муж и жена.
***
Она проснулась от того, что он любил ее; его тело все еще прижималось к ней, член скользил в ее теплом влагалище. Какой великолепный способ начать день.
Хотя он никогда не повторял признание – даже во время жесткого секса – оно висело между ними. И Джесси не знала, что с этим делать. Одно дело было заподозрить, что она что-то почувствовала к Мейсону, опасаясь, что она уже потеряла свое сердце, другое – что он признал, что любит ее.
Не то чтобы она поверила ему. Конечно, он действовал, как влюбленный мужчина, лаская ее тело с благоговением, не часто встречавшимся за пределами церкви. Но все же... медведь и лебедь? Бабник и ботаник? Не похоже, чтобы такое встречалось постоянно.
«А как насчет того, что мы женаты?»
Девушка знала, что должна противостоять тому, что он намеревался сделать. Страх удерживал ее.
Что если он продолжит утверждать, что любит ее и хочет, чтобы они остались вместе?
Как скоро она поверит ему и впустит в сердце?
А скоро мишка наткнется на свежее мясо – вероятно, со светлыми волосами и маленькой задницей – и что тогда произойдет? Как она могла позволить себе доверять ему, зная его репутацию?
Внутренний диалог, впрочем, не мешал ей заниматься сексом. Мейсон был слишком хорош, чтобы сопротивляться. И во время этого умопомрачительного секса говорить о чем-либо еще, особенно об эмоциях, не было возможности.
Они оставались в этом состоянии подвешенности в течение двух дней, часами находясь в дороге, пока Джесси не вынуждала его съехать на обочину.
Затем со свирепостью, которая волновала ее, Мейсон занимался с ней любовью, как животное, их тяжелое дыхание заставляло окна запотевать, их горячее соединение раскачивало и сотрясало автомобиль, проверяя на прочность амортизаторы.
В эти моменты она не хотела думать ни о будущем, ни даже о завтра. Она просто хотела чувствовать, что он действительно любит ее и никогда не устанет от нее, никогда не покинет ее. Джесси надеялась, что это не отчаяние заставляет ее так страстно заниматься сексом.