Раньше со мною такого никогда не было.
-Ты сегодня-то обедал? - спросила Оля.
-Да, в школе ел, в столовке.
-Когда? В два часа?
-Не помню.
-Голодный обморок. Пойду тебе что-нибудь принесу.
-Не надо. Все нормально. Очень вкусный чай.
А Олина бабушка сказала, что это вовсе не обморок. И спросила, не ощущал ли я в последнее время приступы сильной слабости. Я подумал... Ведь, действительно, бывали дни, когда я был похож на черепаху и не мог даже встать с постели часов до 11 утра. Благо, мы учимся во вторую смену. Даже кофе начал пить, хотя не пойму, за что его так взрослые любят. Он ведь горчит.
-Это порча...
Ну вот, опять начинается... Стоило мне свалиться в обморок, так сразу и порча. Сколько раз и маме это говорили и лечили ее эти целители. Мне захотелось домой. Но было неудобно. Тут Дарья Ивановна и говорит:
-Как ты думаешь, Машенька, а папка твой изменился за последнее время?
-Да. Он теперь заколдованный.
Вот это она выдала!
-Машка, ты сказок начиталась, вот у тебя все и заколдованные. В реальной жизни никакого колдовства нет, - сказал я.
Олина бабушка покачала головой и сказала:
-А откуда, ты думаешь, сказки взялись? Из этой же реальной жизни. Ничего, Машенька, мы его расколдуем. Обязательно расколдуем.
Не успел я и глазом моргнуть, как Машуся сидела у Дарьи Ивановны на коленях и показывала содержимое своей сумочки: каких-то пупсиков, заколочки, перстеньки и прочую ерунду. Удивительно, но так, с первого дня знакомства она ни с кем не сближалась. А тут, прямо, давние друзья!
Оля принесла сладкие булочки и два куска торта. Я вдруг ощутил небывалый голод. Уговаривать нас с Машкой не пришлось. Через пять минут тарелка была пуста. А я вытирал Машкины щеки салфеткой.
Зазвонил мой сотик. Это была мама. Я успокоил ее, что мы с Машкой в гостях у Оли. Она предложила прислать такси, но я отказался:
-Мамочка, не волнуйся, мы скоро будем. Целую.
-Молодец, - сказала Дарья Ивановна, - Видно, ты очень любишь свою маму. Поэтому все будет хорошо.
-И я люблю, - закричала Машка и почему-то разревелась.
-Не плачь, ласточка, все будет хорошо. Я вам обещаю. Раз за дело берусь я, все будет хорошо.
Я не верил своим ушам. Вроде она - нормальный человек, а обещает такие вещи. Невольно я огляделся и, увидев много икон на стенах, успокоился. Раз иконы - значит, человек верующий, порядочный. Дарья Ивановна перекрестилась и ласково сказала:
-Я ведь многим помогла. Разве ж я плохое дело делаю? Отца в семью возвращаю. Лечу всех от таких болезней, от которых простые врачи никогда не вылечат. Вы-то хоть с Машей крещеные?
Машка завертелась и ответила вперед меня:
-Нет, мы крестик не носим. У нас мама крещеная, она два года назад с подружкой в Ярославле покрестилась. Они гуляли по городу, зашли в церковь, а там младенца собрались крестить, и они попросились. А нам папка сказал, что, как вырастем, так сами решим, креститься или нет.
-А ты хочешь креститься, Машенька?
-Конечно. Мне мама обещала золотой крестик купить.
Я улыбнулся. Дарья Ивановна погладила Машу по голове.
-Надо вам креститься. А то мало ли что... И еще милостыню подавайте.
-А мы всегда подаем, - затараторила Машка, - нам мама всегда денежки дает, и мы отдаем бабушкам и дедушкам в подземном переходе.
-Ну, молодцы!
То ли от ее слов, то ли от вкусной еды мне стало так спокойно, так уютно и хорошо, как никогда за последние два месяца этой нервотрепки.
Тут в комнату зашла какая-то женщина бесцветной наружности, с остреньким носиком и худым лицом, похожая на крысу, и что-то зашептала Дарье Ивановне на ухо. Та ответила ей:
-Ну, конечно, приму. Пусть подождет минут десять.
Я понял, что нам пора собираться. Дарья Ивановна положила мою записку в карман огромной серой кофты и проговорила:
-Мир-то какой стал! Все стали, ну, просто, звери. Все что-то делят, все им не так, да не этак. Жен отбирают, мужей уводят. Эх! Горя они не знали. Настоящего. Вот и злые, жестокие, мелочные... А вот, кто войну прошел, насмотрелся, на своей шкуре горе испытал, так он не такой... Ну да ладно. Завтра приходи и банку принеси, литровую с крышкой. Я все проверю и тебе сообщу.
Машка стала хвастать:
-А я добрая, я котятам колбаску приносила.
-Молодец, Машенька, - сказала Олина бабушка, - вот, Ваня, тебе бутылка с водой. Брось на первом перекрестке через левое плечо, и не оглядывайтесь. А теперь, простите, но у меня работа, люди ждут.