-Да, они же были против царя.
-Знаешь, никто не может прожить эту жизнь без греха. Все мы, бывает, заблуждаемся, ошибаемся, но, самое главное, что будет в итоге жизни. Иной человек в старости приходит к Богу, покается во всем и Господь его прощает. А иной начинает жизнь верующим, но становится безбожником. А вообще, что касается греха, старайся удержаться от грехов, особенно от тяжких. И если уж не можешь не согрешить, выбирай наименьший грех из возможных.
-А Пушкина Бог простил?
-По всей видимости, да. Господь послал ему удивительную кончину.
-Так его же француз Дантес застрелил.
-Да, он смертельно ранил его. Но не в голову, а в живот. Пушкин все последние три дня был в сознании. Как только его привезли домой, он попросил привести священника. Первого попавшегося. Кажется, это был батюшка из Конюшенной церкви. По свидетельству этого священника, он был поражен глубоким благоговением, с которым исповедовался Пушкин и приобщался Святых Таинств. Впоследствии он говорил, что сам себе желал бы такого конца, какой был послан поэту. Последним его желанием было желание умереть христианином. Поэтому Пушкин простил Дантеса и требовал, чтобы ему никто не мстил.
Мы шли в сторону вокзала, хотя мне нужно было совсем в другую, но прекращать столь интересную беседу мне не хотелось, и я готов был идти, куда угодно, лишь бы вместе с батюшкой.
-Ты же знаешь, что в то время в обществе уже витал дух Вольтера, свободомыслия и тому подобных вещей. Антирелигиозные настроения начали проникать в дворянство.
Был такой случай, когда в гостях у кого-то Пушкин беседовал с графом Ланским. И оба позволили себе высказывания антирелигиозного толка и даже насмешки. Тут к ним в комнату зашел молодой человек, которого Пушкин принял за знакомого Ланского, а Ланский - за друга Пушкина. Он вступил с ними в беседу и мгновенно обезоружил их своими доводами в пользу религии, что тем и сказать было нечего. И они, пристыженные, объявили гостю, что изменили свое мнение.
-И что?
-Этот молодой человек, получив такой ответ, простился и вышел. Когда же они пожелали узнать, кто это был, то, оказалось, что никто его не знает. Более того, многочисленная прислуга подтвердила, что в их комнату никто не входил и из нее никто не выходил. С тех пор Пушкин никогда не говорил плохо о религии.
И тут отец Николай стал читать стихи:
«Отец людей, Отец Небесный,
Да имя вечное Твое
Святится нашими устами,
Да придет Царствие Твое,
Твоя да будет воля с нами,
Как в небесах, так на земли.
Насущный хлеб нам ниспосли
Твоею щедрою рукою.
И как прощаем мы людей,
Так нас, ничтожных пред Тобою,
Прости, Отец, Твоих детей.
Не ввергни нас во искушенье,
И от лукавого прельщенья
Избави нас».
-Так это же молитва «Отче наш», только в стихах.
-Это стихи Пушкина, поэтическое переложение этой молитвы. Кстати, незадолго до смерти ему было видение - старец сказал ему о скорой смерти, а Александр Сергеевич написал стихи:
«Чудный сон мне Бог послал.
В ризе белой предо мной
Старец некий предстоял
С длинной белой бородой
И меня благословлял.
Он сказал мне : будь покоен,
Скоро, скоро удостоен
Будешь царствия небес.
Скоро странствию земному
Твоему придет конец...»
-У вас хорошая память, - сказал я, - и стихи чудесные. Вам бы литературу нам преподавать!
Батюшка засмеялся:
-Нет, я в этом не силен. Ну, вот и пришли. Мне вон в тот дом. Старушку проведать одну, мою прихожанку. Расхворалась она. Пойду.
На этом мы и простились. А мне захотелось почитать что-нибудь о жизни Пушкина.
Одноклассники
В четверг мы узнали, что Оля Шмакова сломала ногу. Упала на улице. Лежит дома в гипсе. Девчонки сразу засобирались к ней навестить и как-то странно посматривали на меня. И опять шушукались. Я сказал, что тоже пойду с ними. Скинулись на фрукты. Я решил передать через Олю ее бабушке те выписки из Священного Писания, которые мне написал батюшка. Все-таки нельзя ей не помочь. Она же умная и все поймет. От таких размышлений на душе у меня стало легче.
Мы шли все вместе и громко болтали, так, что случайные прохожие шарахались от нас.
Перед домом Оли в канаве валялась дохлая крыса. Я сразу вспомнил о той женщине с крысиной мордочкой, которая иногда провожала меня к Дарье Ивановне. Какое-то неприятное предчувствие возникло у меня, а когда дверь открыла незнакомая женщина с каменным лицом, это предчувствие усилилось. Где же женщина-крыса? Не она ли это валяется в той канаве пред домом? Скорее всего, это после Гарри Поттера у меня такие мысли. Хотя тут и без Гарри голова кругом идет.