Чтоб от слов особой теплоты
На глазах
из крохотных бутонов
Распускались яркие цветы.
В жизни есть причудливые тайны.
Трудно все их до конца понять.
Впрочем, я поэт, а не ботаник,
На меня тут нечего пенять!..
В ТРОПИКАХ
Может, сплю я
И снится мне сон
Про висящие в небе кокосы,
Про тропический город Хайфон,
Где, фасоня, гуляют матросы?
Или, может, мне впрямь довелось
Жить в зеленом заливе Халонге,
Где, прожженные солнцем насквозь,
Колыхаются стройные джонки?..
Люди здесь и смелы, и прямы.
Горячи здесь лазурные дали.
Здесь совсем не бывает зимы.
Здесь снегов и во сне не видали.
Чуть лишь утра послышится зов,
Словно бабочек легкая стая,
Джонки в море уходят на лов.
Паруса на ходу распуская.
И поет на корме рулевой...
Все как в старой, потрепанной книжке,
Что тайком и доныне взапой
На уроках читают мальчишки.
Хайфон.
СТРАНА СКАЗОК
Для далекой поездки
Нужны три детали:
Заграничная виза,
Аппарат, чтоб снимать,
И сынишка с внимательными глазами,
Чтобы было кому все потом рассказать.
Как приятно услышать:
«Мой папка приехал!»,
И смотреть, как он нянчит подарки в руках —
С молоком из кокосового ореха,
В первый раз не просохшим у него на губах...
Сын глядит на меня
С уваженьем и лаской;
Как два знака вопроса,
Два уха торчат.
— Знаешь, что!
Расскажи мне вьетнамскую сказку!
— Хочешь сказку?
Хоть тысячу сказок подряд!
В темной хижине, в джунглях,
И в синем просторе Халонга,
Где семья с своей лодкой
Не расстается ни на момент,
Где табанят.
Ночуют и учатся прямо на джонках,
Много сказок слыхал я и дивных легенд...
Есть края,
Где народ угнетали веками,
Люди жили в потемках скупой нищеты, —
И тогда озаряли их жизнь
Огоньками
Сказки, сказки
Неслыханной красоты!
Там природа покорна
Волшебным законам:
Там озера все
Бронзовый буйвол вскопал,
Там над морем не скалы,
А скулы дракона
И драконова кровь
Обратилась в коралл.
Там таинственный мальчик
На коне из металла
Мог приехать из джунглей —
Всех врагов превозмочь!
Там, когда у людей
Больше сил не хватало,
Реки, камни и звери
Им спешили помочь!
Есть легенды о лотосе.
Есть о дереве хлебном...
Там леса и пещеры сокровища сказок таят
Там все травы — целебны,
Там слова все — волшебны.
Даже птицы там сказки по ночам говорят...
В сказках сладость надежды —
Самой желанной!
Сказки реют повсюду,
Тревожа, маня и грозя.
В сказках мудрость мерцает.
Как океан из тумана.
Сказки часто сбываются...
Без сказок нельзя.
ТОСКА ПО РОДИНЕ
За семь морей заехал я куда-то
И вдруг в порту далеком повстречал
Товарища,
Нет земляка,
Нет брата,
Ну, одним словом, встретил москвича!
Мы вспомнили московские прогулки:
Кузнецкий мост. Столешников, Арбат...
Как там, вдали,
Любые закоулки
Для москвичей значительно звучат!
Там, в раскаленных тропиках,
Мы были,
Как две оттянутые тетивы.
И все слова, что мы произносили,
Отбрасывало в сторону Москвы.
. . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . .
Кого не раз
В чужих краях носило,
Тот, верно, сам изведал до конца:
Тоска по родине — такая сила,
С которой не справляются сердца.
Езжай хоть прямо в рай
Без пересадки,
Где и не нужно думать ни о чем,—
То слишком горько там.
То слишком сладко,
То слишком холодно,
То слишком горячо.
Лишь Родина — вот милый край, в котором
Печаль и радость.
Солнце и снежок —
Все нам к лицу,
Все по сердцу, все впору,
Как Золушке волшебный башмачок!..
Я знаю: в час, когда на небе синем
Засветится Полярная звезда,
Все русским людям
В далях, на чужбине
Спать не дают ночные поезда.
А в поездах
Дорогой к дому плачут
При виде русских тоненьких берез
И не отходят от окна, не прячут,
И не стыдятся
Этих светлых слез!
АПРЕЛЬ
Поэма
Кто виноват, что в дни скитаний,
В года военных испытаний,
Ребятам, «годным к строевой»,
Вдруг стукнуло по восемнадцать
И подошла пора влюбляться...
Вот где — конфликт! Еще какой!
Война в подробности не вникла,
Война всех под машинку стригла,
Суров был стиль ее команд.
И надо ж было так случиться:
Я, например, сумел влюбиться
Дорогою в военкомат.
Давно расставшись с этой болью,
Давно переболевши корью
Своей мальчишеской любви,
Я то с улыбкой, то с печалью,
Как письма с воинской печатью,
Листаю горести свои...
...Весна. Апрель. Земля промокла.
Веселый хмель колотит стекла,
И сладко жмурятся дома.
Все пахнет талостью и прелью,
И просто прелесть, как капелью
Рыдает старая зима.
Опять на вербах и на кленах
Полно воробышек зеленых —
Слепых клеенчатых птенцов.
Опять весь мир великолепен,
Хотя порою мокрый лепень
Еще сорит из облаков...
Уже река от сна воспряла,
С верховий тянутся устало
Горбатые седые льды.
Они — как дым воспоминаний,
На них следы ночных свиданий,
Тропинок тайные следы.
Горсад в плену шальных мелодий.
Здесь сок берез, как брага, бродит...
А на скамеечке рядком
Сидят над книжкой две девчонки,
Две золотых задорных челки,
И я с одной давно знаком...
Но суть в другой, в той, незнакомой:
Глаза с весеннею истомой
Колдуют, дразнят и манят...
И все в ней — в такт весенним ритмам...
— Ну, познакомься! Это — Рита.
Куда идешь?
— В военкомат,
О, как я этим был доволен:
Я в их глазах предстал как воин,
Как вероятный офицер.
Зрачки у Риты стали строже.
Как будто ветер сад встревожил...
Амур попал, как снайпер, в цель...