Радиограмма «Джеку» от Центра, 11 ноября 1944 года:
«В один-два часа ночи 12 ноября принимайте на указанной вами поляне сигналом № 4 командира «Гладиатора». Пароль: «Гребень», отзыв: «Гродно». А также два мешка груза: боеприпасы, 4 комплекта радиопитания, Продовольствие на две недели, зимняя экипировка. Прием самолета вас демаскирует — следуйте к новому объекту наблюдения: железной дороге Даркемен — Ангербург».
Мельников уже знает по рассказу «Шехеразады», что главное командование сухопутных войск располагается в Ангербурге. От него до Даркемена — тридцать километров на северо-восток. Оба города находятся в оперативном тылу 4-й армии генерала Госсбаха.
Итак, прилетает новый командир — четвертый командир группы «Джек». Что ж, это хорошо, если парень боевой и знающий. Главное, чтобы новый командир хорошо умел по карте ходить. Надо будет радировать Центру, пусть и не думают посылать сюда ребят, не умеющих по-настоящему читать карту, ходить по азимуту, ориентироваться на местности. Здесь не Белоруссия, проводника в каждой вёске не найдешь, любой неверный шаг может привести к гибели всей группы. Ведь сколько раз он, Ваня Мельников, путался, рисковал друзьями… Всем взял Ваня, а вот военного образования не хватает, грамотенки маловато.
В два часа ночи гаснет месяц, народившийся всего двое суток назад. Но ярко светит Сатурн. Верой и правдой служит он группе путеводной звездой в погожие ночи. Правда, такие ночи становятся все реже. Но 12 ноября янтарный Сатурн в полный накал горит над черным хребтом леса… Разведчики ждут нового командира.
Мучительно тянутся минуты ожидания. Над лесом с трескучим грохотом черной молнией пролетает новый реактивный «мессершмитт». А вот, гораздо ниже, летит, стрекоча, маленький «кукурузник».
«Гладиатор» прилетел на двухместном самолете По-2. Стоя на крыле, напряженно всматривался в темную пропасть под ногами. Свет электрофонарика можно заметить и с пятикилометровой высоты. Почему же не видно световых сигналов? Но вон вспыхнули внизу желтоватые огоньки. Прыгнул с высоты около двухсот метров и едва не повис на корабельной сосне. Но это еще куда ни шло. Ведь стоило штурману ошибиться самую малость, стоило ветру подуть сильнее, и «Гладиатор» мог приземлиться на крышу дворца кайзера Вильгельма или, чего доброго, на какой-нибудь немецкий дот.
— «Гребень»!
— «Гродно»!
Пятерка крепко жмет руку «Гладиатору». После трех с половиной месяцев в тылу врага, в Восточной Пруссии, они смотрят на него такими глазами, какими, верно, будут смотреть земляне-космонавты на далекой чужой планете на прилетевшего к ним земляка.
Новый командир одет в теплое немецкое полупальто. На нем блестящие новенькие ботинки. От него даже попахивает одеколоном.
Через полчаса лихорадочных поисков разведчики находят один тюк и переправляют его содержимое — сало-шпиг, крупу, гранаты, патроны — в заплечные мешки. Второй тюк, с зимней экипировкой, словно сквозь землю провалился.
— Ну, как у вас тут? — нетерпеливо спрашивает «Гладиатор». — Прижимает пруссачье?
— Да не так чтобы очень, — отвечает Ваня Белый.
— И не очень чтобы так, — добавляет Ваня Черный.
— Вот только в брюхе пусто.
— Воюем, как говорится, не щадя живота своего… Мельников добавляет:
— Живем, можно сказать, как у Гитлера за пазухой. В буквальном смысле. У нас тут так — если сейчас же не уберемся из лесу, фрицы из нас шницель на завтрак сделают.
Разведчики перелезают через высокую деревянную ограду, защищающую распаханную поляну от кабанов и оленей.
— Куда мы идем? — спрашивает «Гладиатор», вешая на шею автомат ППС.
— Мы разведали за опушкой полусгоревший фольварк, — отвечает Мельников. — Если повезет, переднюем на чердаке сарая.
— Ясно.
Вайя Мельников усмехается в темноте. Многое еще неясно этому товарищу, только что прибывшему в свою первую «заграничную командировку».
Аня, Зина, Мельников непрерывно жуют на ходу, а Целиков и Овчаров еще и курят вдобавок.
— У вас что же тут — совсем есть нечего? — спрашивает «Гладиатор».
— Третий день натощак. Живот к позвоночнику прилип. А то все на брюкву нажимали.
— Да чем же вы живы, братцы?!
— Ладно, хватит об этом. Лучше рассказывай скорей, что там, на Большой земле.
— У нас пока тихо, а американцы и французы зашевелились наконец. Я вам свежие газеты привез. Да, еще Михаил Ильич Минаков передает привет своим бывшим разведчикам. Крылатых, я знаю, погиб, а Раневский, Зварика, Тышкевич живы?
— Все погибли, — коротко отвечает Мельников.
Петляя, запутывая следы, посыпая их табаком, выходит группа «Джек» из леса, пробирается в полу-сожженный, покинутый хозяевами фольварк. Посреди небольшого двора зияет глубокая черная воронка от авиабомбы. Господский дом обвалился, но сарай почти цел.
Весь день лежат разведчики, зарывшись в пахучее сено, на чердаке сарая.
С рассветом новый командир начинает все чаще заглядывать во всезнающие глаза этих людей, почти четыре месяца без прописки проживших в аду. Даже ему, отнюдь не новичку в разведке, эти люди там, на Большой земле, казались богатырями двухметрового роста. А на поверку оказывается, самые обыкновенные люди… Многое говорят ему их исхудавшие, почерневшие лица.
Разведчики тоже приглядываются к «Гладиатору». Новый командир совсем молод. На год моложе Ани. Открытое, миловидное, с девичьими веснушками лицо, русые волосы «полубоксом», светлые глаза. Но чувствуется, что эти глаза немало повидали, видно, что эти еще не утратившие мальчишеской пухлости губы могут сжиматься в жесткую линию. По каким-то неуловимым приметам угадывают разведчики, что этот невысокий, но плечистый паренек не новичок в своем трудном деле. Аня и Зина, жуя сухари, шушукаются, усмехаются, обсуждают по-своему, по-девичьи, молодого командира, а он, внимательно поглядев на Аню, неожиданно расплывается в улыбке:
— А я думал — та Морозова или не та? Вижу — та! Сещинская! Здравствуй, Аня! Не узнаешь?
— Что-то не узнаю…
— Вот тебе раз! Да я Толя Моржин. Вы тогда, в июле сорок третьего, из Сещи в Клетнянский лес, в партизанскую бригаду Данченкова, приходили со сведениями! Помните?
Аня отлично помнит этот свой поход в лес. Она принесла тогда комбригу важнейшие сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге — операции «Цитадель».
— А я как раз тогда прилетел со своей группой в район Клетни! Как говорится, методами активной разведки добывал оперативные данные. Был, словом, охотником за «языками». Я тогда просил Данченкова, чтобы он меня с сещинским подпольем связал, но он отказался — с вами он и без меня связь наладил, конспирация и все такое… Я еще подумал — вот это девушка! Герой! Слышал, что вы важные сведения добыли. И потом я вас встречал, когда вышел из немецкого тыла вместе с Данченковым. Вы к нему за партизанской справкой приходили!
— Верно! — обрадованно улыбается Аня. Теперь и она узнает его и радуется — вот так чудо, вот так встреча в Германии! Сошлись старые партизанские знакомые, а это все равно что самая близкая родня.