У Роула не было бы шансов выжить в битве с принцем Девяти Когтей, если бы его поддержали все присутствующие воины и охотники, но если бы глава клана позволил, он смог бы победить Нийна в дуэли.
Наун долго смотрел на Роула, словно ожидая намек на движение.
Роул выдержал его взгляд совершенно неподвижно, всем видом показывая каждую каплю уважения, которую он смог собрать.
- Да, - наконец сказал Наун.
Роул, принц из Тихих Лап из хаббла Монинг, хрипло пропел музыку своего боевого клича и бросился на Нийна, с выпущенными когтями и судьбой Мышонка на чаше весов.
Глава 49
Шпиль Альбион, верфи хаббла Лэндинг, торговый корабль Альбиона "Хищник"
Гвендолин открыла глаза и сразу пожалела об этом.
Она никогда не позволяла себе пить лишний бокал вина или другого алкоголя, хотя видела воздействие, производимое им на некоторых стражников Дома Ланкастер после различных праздничных торжеств. Она всегда находила их гримасы и зеленые лица немного забавными.
Она подозревала, что теперь она будет им сочувствовать.
Свет не просто причинял боль её глазам — он вонзился старыми гнилыми и ржавыми мечами. Биение сердца послало импульсы боли сквозь череп и шею, словно по проводам и, впервые в жизни, всё что она могла сделать, это просто удержаться от того, чтобы не перевернуться на бок и не начать избавляться от содержимого своего желудка.
Секундочку. Неужели она напилась? Последнее, что она помнила — безумный старый эфиромант, издевательски поющий похабные куплеты поистине отвратительной песни аэронавтов, а затем...
А затем... огромное существо с поверхности? Хотя наверняка это был отголосок шквала лихорадочных кошмаров, которые она терпела неизвестно сколько. Возможно, это просто похмелье. Если так, ей стоит написать несколько извинительных писем Истербруку и его людям.
Она не сдержала стон и её снова накрыло волной боли, перекрыв все остальные чувства, словно в ребра и спину впились огненные пальцы. Гвендолин положила руку на больное место и почувствовала что-то грубоватое и плотное. Ей пришлось открыть глаза, чтобы взглянуть. Бинты. Под довольно тонкой рубашкой ее тело почти полностью было обмотано бинтами, вплоть до того места, где теснота доставляла некоторые неудобства.
Значит она была ранена. Пьяная? Боже Всемогущий, пожалуйста, нет. Бенедикт будет припоминать ей это до конца дней.
Она подняла руку к ноющей голове и, слава Богу, нащупала бинты и там. Голову она ударила, ещё твердо стоя на ногах. Повреждение головы? Ах, вот оно что. Возможно, она и не опозорилась. Может быть, с ней просто случился несчастный случай.
Это её успокоило и она оглядела комнату в которой была. Дерево. Всё из дерева, стены, пол и потолок. Одна стенка слегка изогнута. Скорее всего, она на борту дирижабля, значит стена превращалась в переборку, а пол - в палубу, а потолок... Так. Она не могла вспомнить, как на дирижаблях называют потолки. Вероятно, потолки.
В комнате был еще один обитатель, человек, которого она не знала, но судя по одежде один из матросов "Хищника". Он был вооружен мечом и наручем, но сейчас развалился в кресле и сильно храпел. Под глазами были мешки. Бедняга выглядел совершенно измученным, а одна из его ног была перевязана. Может быть, один из людей, раненых в первой атаке аврорцев? Бедняга. Он, несомненно, был здесь, чтобы охранять и следить, чтобы она не вставала с постели без разрешения врача, которого не было поблизости, так что, кажется, не стоило его беспокоить. И кроме того, она была едва одета.
Гвен медленно села. На мгновение обстановка поплыла перед глазами, но затем снова всё пришло в норму. На столике неподалеку стояли кружка и кувшин, в котором оказалась вода. Она выпила три кружки, едва переводя дыхание, и через несколько секунд почувствовала себя почти человеком.
Гвен нашла свою одежду, лежащую рядом. Она был запятнана... Боже, какой ужасный бордовый цвет? И пахло совершенно отвратительно. Она вздрогнула от отвращения, положила всё, кроме наруча и начала тихо обследовать шкафы в каюте, пока не нашла скромную коллекцию мужской одежды в чемодане. Она натянула рубашку и штаны, заметив что они свисают с неё, как небольшая палатка и провела следующие несколько минут, подворачивая рукава и брючины. Затем надела свой наруч и почувствовала себя немного лучше, когда прохладный оружейный кристалл устроился на ладони.