Хотя, конечно, если бы он родился Сирьяко, он никогда не стал бы майором в морской пехоте Авроры.
Эспира одернул куртку, выпрямился и вышел из отдельного огороженного бокового коридора, который он занял по праву командира. Когда он появился, люди уже поднимались и собирали свое оружие и снаряжение.
Кэвендиш и её ручной монстр ожидали рядом. В глазах женщины сквозило напряжение и холод. Сарк выглядел как обычно, но Эспира достаточно долго пробыл с воином, чтобы заметить небольшое расширение зрачков в асимметричных глазах Сарка, означающее собранность и готовность к битве.
Он надеялся на беспечную, заносчивую самоуверенность Кэвендиш. Независимо от того, что она делала с альбионцами, это не входило в её планы. Какими бы полезными она не считала заложников, этого было недостаточно. Эспира на мгновение стиснул зубы, а затем заставил челюсть расслабиться. Жизни двух молодых девушек ничего не будут стоить, если Кэвендиш решит, что они не имеют для нее никакой ценности и, хоть у него не было особых причин любить этих девчонок, он предпочел бы оставить их связанными на том же самом месте, чтобы найти их позже и самолично перерезать глотки, лишь бы не оставлять в руках Кэвендиш или Сарка.
- Мадам Кэвендиш, - вежливо поклонился, Эспира.
- Майор, - проговорила Кэвендиш. - Я считаю, что настало время действовать.
Эспира поднял бровь.
- Вы думаете, нам нужно начать пораньше?
- Я пошлю сигнал Армаде, майор, - отрезала Кэвендиш ледяным тоном.
Чудо такого мгновенного общение было хорошо во всем, подумал Эспира, но оно не ускорит дирижабль если он еще не на позиции.
- Осмелюсь спросить, почему вы считаете, что требуются стремительные действия, мадам?
- Я недооценила человека, - ответила Кэвендиш. - Того самого капитана, который побил ваших людей в Ланкастерской Чановой.
- Он здесь? - требовательно спросил Эспира. - И вы не сочли нужным сообщить нам этот факт?
- Он всего лишь очередной изгой флота с экипажем каперов, - сказала Кэвендиш. - Они не профессиональные солдаты и их количество значительно сократилось, но могут создать много шума, прежде чем ваши люди уничтожат их, и еще в состоянии сократить часть ваших сил.
- Где они?
- Судя по уверенности капитана Гримма, идут сюда, - ответила Кэвендиш. - Ударьте по главной и второстепенной целям и подготовьте точку эвакуации. Я хочу, чтобы ваши люди ушли до их прибытия.
- И оставили большую мобильную боеспособную группу за своей спиной? - спросил Эспира.
- Я займусь ими, - отрезала Кэвендиш. - Они не смогут преследовать вас. Где пленницы?
Эспира заколебался.
- Майор, - сквозь сжатые зубы проговорила Кэвендиш.
- В заваленном коридоре, - наконец сказал Эспира. Он кивнул в сторону нужного туннеля. - Там, ниже. Что вы предназначили им?
- Тоже самое, что я предназначила всей оставшейся развеселой шайке Шпилеарха, - медленно выговорила Кэвендиш, глядя в сторону, ее глаза загорелись какими-то причудливыми эмоциями, которые Эспира не смог определить. - Забирайте своих людей и уходите, майор. Если вам дороги их жизни, через пять минут в этих туннелях не должно остаться ни души.
Эспира хмуро взглянул на женщину, но она не вернула взгляд. Затем он кивнул, снова поклонился и удалился.
Сирьяко шел с ним в ногу. Седеющий сержант на мгновение взглянул на Сарка поверх раненного плеча, затем повернулся к Эспире.
- Мы начинаем раньше.
- Да. Размести людей, как запланировано, немедленно. Без суматохи от основной атаки на Шпиль, нам придется двигаться быстро. Прикажи им оставить здесь все снаряжение и припасы, за исключением фляжек. Только оружие.
Сирьяко нахмурился, но кивнул.
- А те две девчонки?
На протяжении своей карьеры Ренальдо Эспира совершал множество неприятных, но необходимых поступков. Приказы исходившие от командования, обычно преследовали цель принести пользу в первую очередь самому командованию. Он давно избавился от иллюзий. Но даже в этом случае, где-то внутри него осталось достаточно совести, чтобы почувствовать стыд.
И ему стало стыдно за то что он вынужден был сказать сержанту.
- Они практически покойницы и больше не наша забота, сержант, - тихо произнес он.
Сирьяко взглянул на коридор, где содержались пленницы, и сжал свои огромные ладони в кулаки, громко хрустнув костяшками. И резко выдохнул.
- Сэр, - произнес он. - Мир был бы куда лучшим без Сарка и этой женщины.