Съемки выступления. Поставлен роскошный танец, в процессе которого Тиция работает на трапеции (что–то, допустим из кинофильма «Цирк», Орлова поет вальс) Тиция решается спасти Артема от обвинения в оплошности. Она соскальзывает с трапеции и падает на лед.
… Финальное шоу. Галина и Артем показывают хит из своей бывшей чемпионской программы. Галина узнала (от телеведущей Шумеевой), что у ее мужа бизнесмена есть любовница (сама Шумеева. Это с ним она ездила на острова). Кроме того, появляются перспективы участия в лондонской программе. Галина понимает, что надо делать ставку на Артема и прикладывает все усилия, что бы вернуть его. Ведущие (в том числе жена Сумского) объявляют журналистам об воссоединение пары Ольхиных — Артем и Галина исполняют свой коронный танец. Буря оваций. Галина шепчет («Все начинается заново, правда? Мы отметим победу вдвоем. Раз уж тебе так не повезло в программе с любительницей») После выступления всех приглашают на лед, цветы, вопли, поздравления. Артема нет.
С размазанным гримом он сидит у постели Тиции в больнице.
Доктор выводит его в коридор: «Теперь уже можно сказать, что ребенка удалось спасти. Но танцевать она больше не сможет — очень сложный перелом коленного сустава»
Артем обнимает доктора. Приходят коллеги по шоу и заваливают Тицию цветами и игрушками. Тренер Паша Горелик отводит Артема в сторону: «Плюнь ты на эту Америку, старик. У меня на тебя есть серьезные виды».
Первая песня (есть и в варианте дуэта)
— Вот и без тебя, лампа без огня,
засуха–вода — пусто.
Зябко в наготе, страшно в высоте,
лишь горят мечты — с хрустом.
Прощай! Не возвращай и не держи,
и лживых губ не разомкни —
Ведь нам с тобой не по пути —
Не быть нам рядом.
Мой лживый друг, мой злой недуг,
Не нарушай закон разлук.
И встречи боль не возвращай.
Не надо.
Есть горький зов, топь лживых снов,
Есть мед напрасных, жалких слов.
Объятья раненной любви липки.
Черна убитая любовь,
а в черноте рубином кровь.
Дурная кровь шальной и злой ошибки.
Прощай! Не возвращай и не держи,
и лживых губ не разомкни —
Ведь нам с тобой не по пути —
Не быть нам рядом.
Мой лживый друг, мой злой недуг,
Не нарушай закон разлук.
И встречи боль не возвращай.
Не надо.
Утром без тебя… Звездами роса,
по траве пройду — легкая, босая.
Мак вплетен в косе, кровь стучит в виске
— я любовь зову, я еще живая!
Прощай. Пусть стонут птицы в высоте,
и лес грустит в сквозном дожде,
но нет тоски: моя душа — живая…
Я в поле траву отыщу,
вдруг слово вспомню и прощу.
Прощу, забуду, улыбнусь.
Без зла я.
— Я ворожила на стекле. Так много букв, но только эти
Морозный растопили лед, попав в узорчатые сети.
Я ворожила на огне, в ночной светелке,
Но искры стайкой унеслись к шарам на елке.
В сочельник светлый, ой–е–ей, как воют волки…
Но ваше имя я шепчу, шепчу безгласно и опасно.
Я счастье приманить хочу. Хочу поймать его напрасно.
Я ворожила на крови, роняя капли в воск текучий
Я заклинала — изменись, закон судьбы слепой, могучей…
Я заклинала — не бывать нам на земле вовек чужими,
иные силы жизнь мою любовью вечной заклеймили.
И снова имя я шепчу губами, алыми от жара.
У неба вымолить хочу, священное проклятье Дара.
Оконце ветер распахнул, задул растаявшие свечи,
нездешний хлад ко мне прильнул, обняв испуганные плечи.
И прозвучало с высоты решенье высшего собранья:
«Найдешь, что просишь, оплатив своею жизнью час свиданья!»