Меня, любителя древностей, в детстве мечтающего стать археологом, не могло не заинтересовать это место. Поколебавшись ровно секунду (пока накатывало восхищение и предвкушение от прикосновения к чему-то древнему и великому, пусть даже и чужого мира) я нырнула в правый проем.
Собственно, кроме двенадцати статуй разной степени сохранности, в этом помещении больше ничего и не было.
Они были приблизительно в два человеческих роста. Величественные, несмотря на влияние времени. Не знаю, с какой скоростью здесь происходит разрушение, но они явно были древними. На некоторых осыпались или откололись детали одежды, на других не хватало частей тела и лица, но, тем не менее, они были прекрасны.
Решив рассмотреть их более детально, я направилась к первой слева статуе. Она изображала смеющуюся девушку с кудрявыми волосами, по строению лица напоминающую афроамериканку. Мастер, сотворивший это чудо, явно был гением. Казалось, девушка сейчас спрыгнет с невысокого постамента и закружится в сумасшедшем веселом танце, а ее летящие одежды будут делать ее похожей на пламя.
Я с трудом отвела от нее взгляд, переходя к следующей фигуре. Стройная, с прямыми волосами (почему-то, я была уверена, что эта изваянная девушка была брюнеткой), с острыми чертами лица и насмешливой улыбкой. Она вытянула вперед руку, как будто бы пыталась вытащить из моей души что-то самое сокровенное. От этой статуи я отошла гораздо быстрее. Она показалась мне пугающей.
Следом стоял высокий мужчина. Он был как будто вытесан из камня, как бы это глупо ни звучало, ведь он и так был каменным. Но я не сомневалась, что прообраз скульптуры был скалоподобным и массивным. Весь его вид демонстрировал некоторую неповоротливость, устойчивость и невероятную силу. Он мне понравился. Он был похож на богатыря и мудреца одновременно.
Четвертой была статуя хрупкой девушки с вьющимися волосами. Непостижимым образом скульптору удалось передать эффект ветра – развевающиеся кудри и летящие полупрозрачные одежды… Представлялось, что девушка стоит в центре смерча, и оставалось только удивляться, как она удерживается на месте.
Следом была статуя получеловека-полузверя. Половина его лица была человеческая, а другая половина взяла некоторые звериные черты. Он был жутким и притягательным одновременно. Как будто бы мужчина мог так же легко убить, как и приласкать.
Перейдя к следующей статуе, я невольно залюбовалась. Гибкий длинноволосый мужчина с трезубцем навеки застыл в камне. Он был очарователен и невероятно похож на Посейдона из мифов моего мира, и, почему-то мне казалось, что в этом мире ему была отведена та же роль, что и в моем.
Следующее изваяние заставило меня отшатнуться. Высокий, статный мужчина в строгой одежде до пола, длинные пальцы сцеплены на плоском животе, на одном из пальцев неясный перстень. Он был бы красив, я уверена, если бы у него было лицо. Статуя этого мужчины была без лица. Нет, оно не разрушилось от времени, скульптор просто решил его не высекать. Это было странно и пугающе.
Я заставила себя перейти к следующей статуе. Это была высокая девушка в простых одеждах. Она была красива какой-то странной, почти дикой красотой. У нее были раскосые глаза, которые смотрели прямо и по-особенному вдумчиво. Волосы были собраны в замысловатые косы. Такие женщины обычно нравятся мужчинам. Они кажутся особенными и часто становятся единственными. Статуя этой девушки вызвала у меня чувство какой-то душевной тяжести и смутного беспокойства, и я поспешила к следующему произведению искусства.
Это был стройный мужчина с правильными чертами лица. Я бы сказала, что он похож на араба из моего мира. Он был мужественно красив, о таком можно сказать, что в нем неуловимо проглядывалась порода. По его рукам и ногам будто бы поднимался огонь вместе с лавой. Завораживающее зрелище, в нем чувствовалась опасность и страсть.
Следующая фигура заставила меня замереть. Она была ниже всех остальных, и я могла с уверенностью сказать, что в отличие от предыдущих, с прообразом конкретно этой скульптуры я знакома лично. Удивительные глаза, как и в жизни, смотрели несколько отрешенно, длинные волосы обрамляли худенькое личико, а свободные одежды мешковато висели на щуплом тельце. Это, несомненно, был Эйех. Но как такое возможно? Я же только вчера его видела, и это он спас нас от оборотней и охотников, пустив в ЛасХор. А этим статуям сотни лет!
С нарастающей тревогой я шагнула к предпоследней статуе, предполагая, что и эту девушку я тоже уже видела. Длинные локоны, идеальные черты лица и фигура, платье по виду из тонкого шелка… Это была та молодая особа, которая приходила к Айсару тогда на берегу ручья! Да что же это?
Уже практически не сомневаясь, кого я увижу следующим, я подошла к последней статуе. От предчувствия ноги казались ватными.
– Черт! – в сердцах выругалась я.
Из-под каменного капюшона на меня смотрели знакомые глаза. Сейчас я даже могла себе представить их цвет и то, как они наполняются ледяным сиянием. Четко очерченные губы едва заметно улыбаются, как раз настолько, чтобы образовалась ямочка на щеке. Правая рука лежит на древке посоха с крюком на конце, от нее по древку расходятся узоры инея, искусно высеченные скульптором. Такие же узоры поднимались по его левой руке, в которой разгорался ледяной огонь. Именно таким я видела его, когда ждал он нападения в замке Алхора-а-Шуона.
Эта статуя изображала Айсайара.
Я отступила назад, потом еще и еще.
Кто же он такой?!
Я бросилась к выходу из Зала Статуй, как я его про себя назвала. Что делать? Рассказать ему о том, что я нашла? Знает ли он, кем является на самом деле? Да и что об этом знаю я? Может быть, этим скульптурам не так уж много лет, как мне показалось вначале.
Выйдя из зала, я собиралась уже направиться обратно к фонтану, как вдруг услышала полустон-полухрип. Я остановилась, будто налетела на невидимую преграду. Послышались звуки, напоминающие возню, а после – снова хрип. Прислушавшись, я поняла, что звук доносится из помещения напротив Зала Статуй.
Что-то с моим чувством самосохранения сегодня явно было не так, потому что я, не раздумывая, поплелась в ту сторону, откуда доносились эти стоны. Сделав пару шагов, я все же допустила мысль, что идея идти сюда одной не самая лучшая. И вообще, обычно в американских фильмах ужасов с аналогичной беспечности главной героини все проблемы и начинаются. Но эти рассуждения не возымели действие – я даже не замедлила шаг.
Зал был пуст. Я не понимала, кто мог издавать эти звуки. Замерев посредине комнаты, я стала прислушиваться. Через минуту, шорох повторился. Это было живое существо! Я обернулась. Стон донесся из левого угла за моей спиной, но там точно никого не было. Осторожно, готовая к любым неожиданностям, я направилась в тот угол. Запоздало пришла мысль, что надо было бы позвать Айсара, но любопытство, всецело завладевшее мной, отбросило ее как не заслуживающую внимания.
Подойдя ближе, я с удивлением обнаружила отверстие в полу. Оно было небольшим по диаметру, но, судя по всему, глубоким. Опасаясь возможного нападения, двадцать восемь вариантов которого уже успело нарисовать мое воображение, я направилась к краю дыры.
Там внизу было темнее, чем во всем зале, и я не сразу разглядела источник звуков.
– Эй! – позвала я.
В ответ раздался звон металла и еще один хрип.
– Воды… – еле слышно отозвались со дна ямы.
– Я сейчас приведу помощь, и мы вас вытащим! – там человек! Шокированная увиденным, я чуть не свалилась к нему. Вот тогда была бы из меня спасительница!
– Воды!
– Потерпите немного! Я скоро!
И я побежала. Бежала я, наверное, еще быстрее, чем от оборотней, и через минуту уже была в зале с фонтаном. Мужчины все были там и о чем-то негромко переговаривались. Не добежав до них метров десять, я крикнула:
– Айсар!
Звук моего голоса врезался в стены и рикошетом разлетелся по всему помещению. Эффект неожиданности сработал: седоволосый вскочил и бросился ко мне.