– Что? – не поняла.
– Ты – способ мести. Напакостить твоему отцу. Но, послушай, так было до…
– ЧТО? – прикрикнула, перебивая Арса.
– Маша, я понимаю, сейчас кажется…
– Значит, даже его приезд к моему дому был… все было… – я осеклась. Земля ушла из-под ног, и равновесие пошатнулось. Арсений вовремя меня поймал, но я тут же оттолкнула его. Он говорил что-то, только я не слушала его.
Пазл собрался окончательно.
Каждый раз, когда мне было плохо, появлялся Тим. Он протягивал руку, спасал, играл роль моего супергероя. Эдакий спасатель потерянной Маши. И в ту ночь, когда отец его увидел…
Я зажала ладошкой рот. Слезы больше не обжигали щеки, они лишь скатывались по ним. Я давилась ими молча. Будто, если издам хоть малейший звук, разобьюсь.
Отвратное ощущение. Словно из грудной клетки вырвали кусок. Разбили вдребезги и потоптались. А потом начался ад. Мой личный ад.
Арс посадил меня на качели. Извинялся. Я же хваталась за волосы, тянула их, заламывала руки, скребла ногтями по коже кистей. Не могла себя контролировать.
Как он мог?
Как мог так поступить со мной?
Я – всего лишь месть.
Я – орудие для достижения цели.
Никакой любви нет. Никаких симпатий нет. Один сплошной план, чтобы досадить моему отцу. Ненормальный! Больной на голову!
А ведь папа говорил, что Тим без тормозов.
– Маша, послушай, – Арс снова сидел на корточках передо мной.
– Ты ведь его лучший друг? – произнесла ледяным тоном я. Эмоции переплелись. Обида сменилась отчаянием. И на его место медленно подступала злость. Ненависть. Презрение.
– Да, мы давно дружим. Но что ты…
– Тебе жаль? Хочешь прощения? – я усмехнулась. Видимо, это истерия. Мне почему-то стало очень смешно. Однако слезы градинами катились одна за другой. Губы расплывались в улыбке, а на руках появились царапины от ногтей.
– Что ты… – Арс хлопал ресницами, не сводя с меня глаз.
Я наклонилась. Наши лица были всего лишь в сантиметре друг от друга. В кармане настойчиво вибрировал телефон. Мир остановился. Разделился на «до» и «после».
– Ну, так что? Да или нет?
– Маша…
– Да или нет? – засмеялась я. Грудь разрывалась от сотни игл, которые умело протыкали каждую клетку. Тим сломал меня. Отомстил своему врагу. Добился желаемого. Забрал все. Забрал меня. И ничего его не остановило. Даже моя искренняя любовь, наивная, девичья любовь.
– Что ты хочешь, Маша? Что я должен сделать, чтобы облегчить правду?..
Глава 46 - Тимур
Все утро отец с матерью ругались. Хотя до этого предпочитали молча проходить мимо, старательно не замечая друг друга. А сегодня накрыло обоих. Начали высказывать старые обиды. Мать сетовала на измены отца, а на что отец сетовал, я так и не понял. Он вечно чем-то недоволен. Меня тоже умудрились вплести.
– Во что превратился твой сын? – орал папа, качая головой.
– А во что превратился ты? – не унималась мама. Я стоял между ними и не понимал, кого и в какой угол оттащить.
– Это просто невыносимо! Вы оба просто невыносимы, – бурчал отец, расхаживая по кухне. Знать бы, какая собаки его укусила. С другой стороны, я искренне не понимал, почему мать не подаст на развод. Никакой любви там нет.
На прошлой неделе я лично слышал, как старик назначал свиданку какой-то девке. Собирался поехать с ночевкой, типа, на рыбалку. Удочку только не в речку закидывать. Фу. Мерзость.
Истерия закончилась тем, что мать хлопнула дверью и ушла из дома. Вот это для меня было вообще в новинку. Она обычно уходит в комнату, чаще стены покидает отец. Он у нас более эмоциональный. Мама говорит, у меня хлыщет через край от него.
Я даже как-то выдохнул. Тишина, наконец.
Планировал сходить в качалку, но Арс сослался на какие-то важные дела. На вопрос, до какого времени, не ответил однозначно. Мол, не знаю, как пойдет. Необычно, конечно. Мы с ним после той ссоры на даче хоть и помирились, но осадочек остался.
Правда, Богданов больше не заикался за Машу. Да и в целом мы старались не заводить эту тему. Потому что я тут же взрывался, иногда и ревновал. Все казалось, Арсу нравится Уварова. Ну а чего он яро защищает ее? С другой стороны, понимал: дело не в Маше, а в правильности Арсения.
Я не говорил ему, но переживания и меня терзали. Только с каждым днем мы становились ближе с Уваровой. И в какой-то момент я осознал, симпатия переросла в нечто большее. У меня крышу на ней срывало. Скучал безумно. Хотел до одури. Вроде и время шло, а мои хотелки не уменьшались. Росли с каждым днем.
Однако продолжать погружаться в ложь – не выход. На то случая подходящего не было, тупо трусил. Знал, однажды придется признаться. Если не ради нее, то ради нас.