– Твою ж! – рыкнул и со всей силы врезал по ближайшему дереву.
Почувствовав, как по костяшкам стекает кровь, разозлился и сжег дерево дотла.
– Она жива, брат. – спокойно сказал брат и ушел, оставляя меня переваривать информацию.
Столько ненависти от отца я получил за эти годы – дерево осыпалось пеплом.
Столько вопросов и потеря друга – еще дерево.
Сколько раз я пытался достучаться до брата, а он так спокойно мне все сказал и убежал – еще дерево.
Сколько я придумывал вариантов смертей сестры, сколько кошмаров с ней видел! Как же все достало!
Спалив еще пару деревьев, я сел на пень и заорал в голос.
Наоравшись и выпустив пар, встал и отправился в лагерь.
– Я тебя убью, сестренка! Только попадись мне! – клялся себе, сжигая мешающие ветки, которые попадались мне на пути.
Сейчас
– С днем Рождения, братец. – поздравил Серафим, вручив защитный камень.
Хороший подарок, полезный, хоть и рассчитан на один раз, но может спасти от смертельной опасности.
Я вяло улыбнулся брату, но ему было плевать на то, как я к нему отношусь. Этот год я часто срывался, но Серафим не обращал на мои выпады внимания, продолжая вести себя как ни в чем не бывало.
Отцу новость я так и не рассказал. Пусть мучается! Мне плевать. Он относится ко мне как к сыщику, давно позабыв, что у него есть сын. К Серафиму такое же отношение, но младший делает вид, что ему все-равно. Мне бы такое спокойствие.
Уже два месяца мы продвигаемся на земли Северного королевства с одной целью – найти сбежавшую сестру. Мать давно покинула нас, как только узнала, что ее чадо сбежало, так наложила на себя руки. Теперь понятно почему. Гнев отца стократ хуже. А это обязательно бы случилось, стоило нам только найти блудную дочь.
– Спасибо, братец! – и в последнее слово вложил всю иронию, на которую только способен был.
Серафим только хмыкнул и пошел к своему шатру, готовиться к очередному нападению. Не нравятся мне отношения с братом, после его признания, но самому идти навстречу я не планирую.
Толстолобый Серафим! И ведет себя, словно ничего не случилось.
– Черт! – вдох-выдох, убираю огонь.
Снова переодеваться. Стянул рубашку и повесил камень на шею.
– Выдвигаемся через пол часа. – послышалось с улицы.
Одевая амуницию, думал лишь о том, как побыстрее все это закончить. Люди устали от бессмысленной бойни. Они не знают, зачем сражаются. Ярость отца ведет его вперед, а на людей он давно плевать хотел. Отряд собрал для статусности и устрашения. Все-таки старший главнокомандующий. Вот только в боях в основном хватает нас троих. Даже Серафим не сильно старается. А он, гад, сильнее меня, хоть и младший. Хорошо отец об этом не знает, а то списал бы меня со счетов, предпочтя брата в преемники. Знаю, что это ему больше подходит, он спокойный и рассудительный, но как же бесит!
Плевать на рубашку! Пора идти. Никогда не умел сдерживаться, а если приходилось, позже страдала природа от моего огня.
– Сегодня мы заходим на территорию Севера! Тут свои правила и свой король! Нам не поможет больше тепло наших земель! – толкал вдохновляющую речь отец. Никто из нас так не смог бы, слишком молоды. – С этого дня будем действовать осторожно! Нам нужна любая информация о беглянке.
А как обозвал дочь! Хмыкнул и прошел отцу за спину, надев маску безразличия.
– Без напрасных жертв. Маги льда намного опаснее для нас, чем никчемные водники, так что не геройствуйте. Предпочтение отдается разведке.
Тулий еще раздавал указания, но я эти моменты всегда пропускал мимо ушей. Брат объяснит потом, как всегда, более четко и понятно.
– Агний! – задержал отец. – Что за вид?
Я посмотрел на обугленный рукав, края которого превратились в лохмотья и пожал плечами.
– Не сдержался.
– Направь гнев на лед! И побереги силы. – Тулий прищурился, пытаясь разглядеть нечто, только ему известное. – Иди! – вздернул подбородок, прогоняя.
Я еще раз пожал плечами и ушел. Как же все достало! Отец как с цепи сорвался и четвертый год смотрит на меня, как на собаку. Да гори ты все!
– Серафим! – увидел в толпе брата.
– Мог бы на твой день Рождения остаться. – нахмурился Серафим.
– Ты думаешь он помнит? – спросил с иронией, выдавив смешок.
– Уверен, что да. – брат посмотрел в сторону отца. – Только вот его разум помутнен, и он не хочет этого признавать.
– А по мне, так он ищет виноватых! Сам довел мать до измены, а потом еще и унижал за то, что родила слабого ребенка. – начал загибать пальцы. – Не ценил труд, а побег дочери довел ее до смерти. Вот теперь и срывается на нас за свои грехи! – загнул последний палец и накрыл кулак второй рукой, подавляя рвущийся наружу огонь.