Филипп обернулся, протягивая руку, и та самая девушка подошла к нему. Она двигалась осторожно и напряжённо, пыталась улыбнуться приветливо, а выходило натянуто, и взгляд её бегал. Было видно, что её учили: застывшая улыбка, поднятая для приветствия рука, прямая, будто деревянная спина. В ней не было грации светских красавиц, а у Керреллов, видимо, было совсем мало времени, чтобы сделать её движения более или менее живыми.
Стоило ей выйти, как зал зашептался: кто это? Каждый мог видеть, что она не из их круга, что платье — с корсетом, со слишком нежными для неё тканями и кружевами — ей неудобно и непривычно. Но Филипп этого не замечал и спокойно держал девушку за руку.
— Это Анна Рейс, — представил он, говоря спокойно и чётко, словно хотел убедиться, что все услышат и поймут. — Могущественная волшебница, обладающая силой аур. Она не раз спасала мне жизнь на поле боя, пока мы были на юге.
Шёпот в зале стал удивлённым.
Хелена не отрывала взгляда от Анны, изучая ту внимательнее. То, что сперва показалось розовыми лентами, неожиданно оказалось выкрашенными прядями. Они привлекали внимание, выделялись на тёмно-русых волосах и выглядели пощёчиной обществу. Равно как и вся идея с подобной свадьбой. Керреллы будто испытывали судьбу после внезапно успешного завершения войны.
Хелена покачала головой. Ей такая смелость не нравилась. Ещё больше ей не нравился выбор Филиппа.
— Она ведь даже не красивая, — обиженно простонала Хелена, глядя на тонкие, но чётко выделяющиеся на смуглой коже Анны шрамы, расходящиеся от нижнего века левого глаза и доходящие почти до середины щеки. Их нельзя было скрыть ни магией, ни макияжем.
Хелена поморщилась. Она не чувствовала к Филиппу Керреллу ни нежности, ни интереса. Они рассыпалось в тот момент, когда он пытался её шантажировать тем, о чём знать не стоило ни ему, ни кому-либо ещё. Их разговор всё ещё вызывал склизкое отвращение, заставляя вспоминать ещё и руки и губы Роджера. То, что она хотела раз и навсегда вычеркнуть из памяти, как худшую ночь в жизни. Но вычеркнуть не получалось.
Равно как не получалось затушить жгучую ревность. То необъяснимое чувство, которое всё время вспыхивало в груди, когда бывшие возлюбленные или мимолётные интересы оказывались в компании других девушек. Видеть Филиппа Керрелла с кем-то, кто даже не соответствовал её ожиданиям, было невыносимо обидно. А он выглядел таким счастливым! Его глаза, которые всегда казались холодными, лучились, на губах появлялась искренняя улыбка, какой Хелена не видела у него за все три года, которые он притягивал её внимание. И он так держал эту девицу за руку, словно никогда бы не отпустил! И это было ужасно обидно.
Хелена смотрела на Филиппа так долго, что казалось исчез весь мир. Он что-то говорил, но она не слышала. Не слышала и то, как зал взорвался аплодисментами, как Филиппа окружили гости, и он стал принимать поздравления. А она всё ещё не понимала, как такое возможно.
Но то ли потоки людей, стекающихся с поздравлениями, то ли неведомая сила притянули Хелену к Филиппу. Весёлые, тёплые слова врезались в неё со всех сторон, и первой реакцией было отойти в сторону, пока её не заметили. Она не хотела его поздравлять. Было бы с чем! Но бегство показалось слишком простым выходом, слишком низким, и она осталась, улыбнувшись Филиппу и Анне так, словно была искренне рада видеть их обоих.
— Мисс Арт, — поприветствовал он, приветливый с ней, как никогда прежде.
— Поздравляю вас, сэр Керрелл, — сказала Хелена, и голос звучал ровно, спокойно, с какими-то едва заметными весёлыми нотками.
Они обменялись взглядами с Анной, и та коротко кивнула в знак благодарности. Лицо её в тот момент было приятным, почти лишённым нервозности и насторожённости, но стоило Хелене ещё раз, почти мельком, взглянуть на Анну, и волосы на затылке встали дыбом. Хелена была уверена, что ей не показалось: у той под глазом со шрамом краснели едва заметные, скрытые за заклинаниями контуры…
Она бросила взгляд на Филиппа, который переговаривался с каким-то старичком, в обвешанном медалями мундире, снова взглянула на Анну — и отшатнулась. Её будто ударило током. Лицо Анны оставалось спокойным, но взгляд не предвещал ничего хорошего, а в волосах блеснуло несколько опасных искорок.
— Ведьма… — выдохнула Хелена едва слышно, и, с недоверием косясь на Анну, отошла подальше.