«Выявлена закономерность между снижением показателей розового объекта и кинетической энергией сдерживаемого снаряда», — проворковала система.
— Что и требовалось доказать, — пробормотал я и улыбнулся.
Дело осталось за малым: снизить мощность поля до того уровня, когда можно пробить барьер обычной пулей, и тогда произвести залп всем имеющимся оружием в надежде достать носительницу артефактов — именно она самая опасная цель. После достаточно будет вступить в рукопашный бой.
Тем временем потеряйцы совсем распалились, начав настоящую карусель. В ход пошли примитивные луки, грубые пращи, кривые дротики. Карликовая нежить явно не отличалась мастерством в каких-либо ремёслах, так как даже копья были без наконечников, а концы кое-как оструганы и даже не обожжены на костре.
— Надо давить их без остановки, — произнёс я, а потом потянул за рукав матерящуюся на чём свет стоит Герду; та повернулась, явив злобную физиономию. Не хотелось бы попасться женщине под горячую руку: зашибёт и не заметит, а потом скажет, что сам под копыта бешеного быка кинулся.
— Что?! — рявкнула она, стиснула зубы и добавила: — Господин.
— Прикажи бабёнке потолковее, чтоб набила порохом и пулями ещё пять мешочков.
Сержантка несколько мгновений глядела на меня, соображая, чего от неё хочу, а потом снова разразилась бранью и схватила за шиворот одну из пикенёрш.
— Слышала, что господин Юрий сказал?!
— Не-а. А что? — опешила та.
— Да чтоб твоего папку при рождении пуповиной удавили, чтобы не засеменил такую дуру, как ты! — завопила сержантка. Так и сказала: «засеменил». Что-то я не помню подобного оборота из курса лекций, но время для филологии совсем неподходящее, но если не забуду, обязательно разберусь. Далее последовало перечисление действий, перемешанных с названиями половых органов.
Я не стал слушать дальше, а подошёл к Ребекке. Та держала в левой руке крупнокалиберный пистолет, а в правой — люцернский молот, похожий на клевец с длинной рукоятью. По идее, его нужно держать двумя руками, но рыцарша наверняка справится и одной, хотя сила удара будет меньше.
— Что-то придумал, господин Юрий, — произнесла она, глядя на четвёрку дементэ, предводительница которой начала водить перед собой рукой с зажатым в ней артефактом, который походил то ли на нож, то ли на половинку ножниц. Наверное, на второе, так как виднелось характерное кольцо на рукояти.
Магодетектор засвистел, озвучивая медленно нарастающий сигнал, но писк усиливался не мгновенно. И ведь я уже слышал такой писк. Именно им ударили по потеряйцам в первый раз, а до этого превратили валун в огненные брызги.
— Требует накачки, — произнёс я, поставив в памяти зарубку. Как говорится, трёх убили, пять держим в уме, как при сложении-вычитании. Но отвлекаться некогда. — Да, госпожа, придумал. Нужно сосредоточить все усилия на дементэ. Если их защитные чары иссякнут и не успеют быстро восстановиться, можно будет добежать до них раньше, чем применят другие чары — убийственные. Кто-то не переживёт штурма, но кто-то всё равно насадит падаль на сталь. А лучше назначить шестерых, чтоб держали готовое к бою оружие и стреляли только по особой команде.
Ребекка задумалась, закрыв глаза и прикоснувшись пальцами к переносице.
— Да, вы правы: хуже точно не будет, а если богини к нам будут благосклонны, выйдем победительницами.
Рыцарша открыла рот, чтоб окликнуть Герду, но в этот момент над полем боя раздались совсем уж нестерпимые шум и крики. Словно несколько сотен младенцев разом заорали от испуга.
Я вытянул шею и вгляделся. Толпа сушёно-вяленой мелочи быстро развернулась и, давя упавших, кинулась к спасительному лесу. Впрочем, те, по кому потоптались, благополучно вставали и догоняли остальных удирающих. Нежить, однако.
Потом последовал удар неведомого колдовства, отозвавшийся звоном в моих ушах и настигший совсем уж немногих. Около пятёрки потеряйцев вспыхнули, как облитые бензином мумии, и упали в траву. Зато пострадали крайние деревья. Часть стволов почернела, кора на них потрескалась, а листья с нижних веток скукожились обугленными лохмотьями, а то и вовсе осыпались пеплом. Особенно не повезло одной из берёз, принявшей основной удар: ствол лопнул, как от удара молнии, и с треском ломаемых ветвей упал набок. Сердцевина в месте поражения горела углями. Сильное оружие!
Мы с Ребеккой переглянулись, а затем посмотрели на Клэр, которая прижимала к себе морду испуганного Малыша.
— Надо спешить, — произнёс я.