Но для того, чтобы финишировать на Фейгине под нужным углом, нам требовалось пройти сквозь плоскость планетной системы Карнавона, и не просто пройти, а удалиться от нее на довольно солидное расстояние. При любых обстоятельствах это была лишняя головная боль, да и времени на этот маневр ушло бы порядочно.
– Эй, Килкэннон!
– Что тебе, Динго?
– Поднимись-ка на мостик. Мне нужно с тобой поговорить. Должно быть, случилось что-то не слишком приятное, если Динго не решился обсудить возникшую проблему по внутренней связи. Впрочем, когда я вошел в рубку управления, третий помощник не выглядел ни встревоженным, ни даже особенно обеспокоенным. Указывая пальцем на главный обзорный экран, он спросил:
– Как ты считаешь, Килкэннон, что это такое?
Я пристально посмотрел на плывущее в центре экрана изображение, потом прочел выведенную в углу информацию и нахмурился.
– А ты как считаешь?
– Я первый спросил. - Динго презрительно улыбнулся. - Не знаешь, да?.. Эй, салага, сколько лет ты ухе ходишь в космосе?
– Достаточно, - отрезал я и, нахмурившись, снова уставился в экран. - Это похоже на… на покинутый корабль.
– Неплохо, старпом, неплохо! - Динго ухмыльнулся, но его улыбка сразу погасла. - Это действительно корабль, только не покинутый. Там есть живые. Пока есть… - Он постучал обломанным ногтем по каким-то цифрам на экране. - Наши приборы показывают наличие теплового излучения. Правда, источник очень слабый, но все же… Кроме того, из трещин понемногу выходит воздух. Значит, внутри, в некоторых отсеках еще сохраняется атмосфера.
– О, боги! Ты действительно думаешь, что там могут быть живые люди?
– Я бы сказал - это не исключено.
Я ненадолго задумался. Любой разбитый, брошенный корабль являлся для нас потенциальным источником столь необходимых старушке «Леди» запасных частей. С другой стороны, добыча могла оказаться не столь значительной, чтобы ради нее отклоняться от курса. Большинство потерпевших крушение судов, встречавшихся нам, представляли собой одни корпуса, с которых еще до нас сняли все, что только можно было снять. Но если часть экипажа уцелела, укрылась где-то в трюме или в специальном отсеке жизнеобеспечения…
– Хотел бы я знать, почему они не включили аварийный маяк? - пробормотал я в задумчивости.
– Маяка нет, - подтвердил Динго. - И это обстоятельство может подсказать нам, что же на самом деле произошло с этим корытом, не так ли?
Я быстро наклонился к экрану, чтобы еще раз осмотреть окрестности, и Динго, внимательно за мной наблюдавший, насмешливо улыбнулся.
– Я уже проверил… Правда, приборы у нашей старушки не ахти какие чувствительные, но все же я на девяносто девять процентов уверен: в настоящий момент в непосредственной близости от этой планетной системы нет ни одного чужого корабля с работающим двигателем. Это означает, что пираты или каперы либо сидят в засаде с заглушённым двигателем, либо давно ушли куда-то в другое место.
Я нахмурился.
– Чтобы добраться до этой развалины, нам придется серьезно отклониться от курса.
– Угу.
– С другой стороны, если пираты приготовили здесь ловушку, они наверняка включили бы и аварийный маяк, не так ли?
– Пожалуй.
– Что касается людей на борту, то они, скорее всего, уже погибли…
– Возможно.
– Но если когда-нибудь станет известно, что мы не оказали помощь терпящему бедствие судну, у нас отберут и лицензию, и саму «Леди».
– Это точно. Я только не понимаю, Килкэннон: если все на этом судне погибли, как они смогут на нас настучать?
– Хватит болтать, Динго. Нам нужно подойти к этому кораблю как можно ближе, так что начинай торможение, а я пока схожу к капитану, доложу обстановку.
– Действуй, Килкэннон. Обо мне можешь не беспокоиться.
Корабль оказался очень большим. Когда «Леди» подошла к нему достаточно близко, мы сумели прочесть название на борту. Это был «Канопус» - один из суперконтейнеровозов «Вестрал шиппинг», однако он больше не сверкал и не поражал своим величественным внешним видом. Кто-то надавал «Канопусу» хороших пинков в зад, отчего его корма раскололась и сплющилась, потеряв всякую форму.
– По двигателям били, - заметила инженер Вокс, указывая на экран. Действительно, нападавшие намеренно сосредоточили огонь тяжелой артиллерии на ходовой части судна, чтобы увеличить наносимый снарядами ущерб за счет неуправляемой мощи разбитого рейсового двигателя.
Я вздохнул. Слабая надежда найти живых на разбитом корабле почти исчезла.
– Каковы шансы, что какое-то инженерное оборудование уцелело и может быть использовано?
– Никаких.
Я подвел «Леди» поближе к пострадавшему кораблю. Наши датчики по-прежнему показывали присутствие теплового излучения и истекающего из недр корабля воздуха. Не исключено, что убежище, сооруженное экипажем, все еще существует. Другое дело, остался ли в нем кто-то живой…
– Динго, возьми трех матросов и отправляйся туда на спасательной шлюпке.
– А ты сам почему не пойдешь?
Я смерил третьего помощника ледяным взглядом.
– Я должен оставаться на корабле и держать капитана в курсе событий.
– Ах да, конечно, забыл… И все-таки дойди со мной хотя бы до спасательной шлюпки - мне это будет приятно…
Я сразу понял, что Динго собирается сказать мне что-то, не предназначенное для чужих ушей, поэтому послушно пошел за ним. В коридоре Динго остановился и, повернувшись ко мне, произнес:
– Послушай, Килкэннон, эти бедняги на «Канопусе» могут быть живы, но, скорее всего, они находятся в критическом состоянии, и ни ты, ни я ничего не сможем для них сделать.
Я притворился, будто изучаю данные на мониторе, контролирующем состояние нашей спасательной шлюпки, которая была такой же древней и разболтанной, как и сама «Леди-Будьте-Добры».
– И что? - спросил я после небольшой паузы.
– Стоит ли тащить их сюда и оказывать первую помощь только затем, чтобы они поняли: их дела настолько плохи, что никому из них не выжить?
Я глубоко вздохнул, еще немного подумал и сказал твердо: