Грейс вздохнула. Могла бы и догадаться, что тут ловушка. Но если неправильное цитирование стиха из Библии стоило ей поцелуя, то что же он запросит в обмен на такую большую сумму? Разумеется, не последующую близость. Господи, разумеется, не…
– Я хочу посетить Марлоу-Хаус, – сказал он. – Мне бы хотелось увидеть, как именно будут использоваться мои деньги.
Она облегченно выдохнула:
– Это все? Вы всего лишь хотите увидеть Марлоу-Хаус?
Рочдейл улыбнулся, обнажив белые зубы, блеснувшие в лунном свете.
– Святые небеса, миссис Марлоу, а чего вы ожидали?
– Я никогда не знаю, чего ожидать от вас, милорд.
Он рассмеялся:
– Это явная ложь. Вы всегда ожидаете от меня худшего. И в большинстве случаев правы. Но на этот раз я просто хочу увидеть, куда пойдут мои деньги.
– Конечно. Я расскажу вам, как проехать к Марлоу-Хаусу, и вы сможете приехать туда в любое время, когда вам будет удобно. За домом присматривает миссис Чок. Я сообщу ей о вашем визите, она покажет вам все.
– Нет, моя дорогая миссис Марлоу, вы так легко не отделаетесь. Я требую; чтобы вы сами были моим гидом. Это ваш взгляд, ваша мечта. Я хочу увидеть Марлоу-Хаус вашими глазами. Что вы скажете насчет завтра, после полудня?
– О… – Еще один день в его обществе. Сможет ли она выдержать это? Ради благотворительности придется выдержать. – Хорошо. Я покажу вам Марлоу-Хаус и расскажу обо всем, что мы надеемся осуществить на ваше щедрое пожертвование. Благодарю вас, лорд Рочдейл.
– Великолепно. Я заеду за вами в два часа. – Он снова улыбнулся. – На этот раз в открытой коляске.
Он взял ее руку и запечатлел на ней поцелуй. Потом он поднял на нее глаза. Вспышка триумфа в этих синих глазах заставила Грейс понять, как ловко он манипулировал ею. Он опять перехитрил ее, изображая искрений интерес к благотворительной работе и швыряя деньги к ее ногам. Он нашел способ заставить ее согласиться на новую встречу даже после просьбы оставить ее в покое. Негодяй!
Она отдернула руку прежде, чем он успел убедить ее сделать еще что-то, чего она не хотела. Или хотела, но ненавидела себя за это желание.
– Значит, завтра. – Она попятилась от него и стала двигаться к дверям бального зала. – Еще раз благодарю за вашу щедрость. – Наконец, оторвав взгляд от этих страстных синих глаз, она резко повернулась и поспешила назад в бальный зал.
И сразу же была грубо схвачена за руку и оттащена в сторону.
– Что на вас нашло, Грейс? Вы сошли с ума?
Леди Маргарет Бамфриз, дочь епископа от первого брака, в наряде рыжей кошки с острыми оранжевыми ушками, торчащими из облака завитых рыжих волос, и черными усиками, нарисованными на щеках. Недовольно нахмуренное лицо падчерицы напомнило Грейс обо всех безнравственных мыслях, метавшихся, в голове весь вечер, и предательская кожа снова загорелась румянцем.
– Вы понимаете, что уже начинаются разговоры? – Маргарет так сильно сжимала пальцы, что Грейс была уверена – на руке останутся синяки. – Что я буду говорить, когда меня спросят, почему вдову моего праведного отца видят дружески общающейся с таким развратным негодяем, как Рочдейл?
Маргарет была на два года старше Грейс и никогда не одобряла ее брака с епископом. Как и многие другие, Маргарет была потрясена, даже шокирована, что ее отец женился на женщине настолько моложе себя. Однако она боготворила отца, веря, что он не может сделать ничего неправильного, и в конце концов согласилась, что это не был безрассудный брак. Со временем она признала, что Грейс была для отца хорошей женой.
Естественно, поначалу Грейс было неловко, что ее пасынок и падчерица старше ее, но с помощью епископа ей удалось наладить отношения и с Маргарет, и с ее братом, Питером. Однако ей никогда не удавалось насладиться теплыми отношениями ни с кем из них. Маргарет, в частности, временами могла быть очень докучливой. Особенно когда была права.
– Мне жаль, что мой разговор с лордом Рочдейлом расстроил вас, но я должна сообщить, что он предложил фонду очень щедрое пожертвование.
– Надо было приказать управляющему заняться его пожертвованием, тогда бы вам не пришлось находиться в обществе такого мерзавца. Вы знаете, что о нем говорят. Не могу представить, чтобы отец одобрил общение с таким человеком.
Да, он бы точно не одобрил. А если бы он увидел то, что произошло в приемной, то перевернулся бы в гробу.
– Я не могла прогнать лорда Рочдейла, он сделал такое великодушное предложение, – ответила Грейс. – В конце концов, я же председатель совета попечителей. Мой долг не только собирать деньги, но и оказывать уважение любому, кто предлагает столь щедрый дар.
– Ваш долг удаляться с ним среди ночи и позволять ему целовать вашу руку? Такому человеку?
Новый неконтролируемый прилив жара согрел щеки. Грейс выхватила веер и попыталась охладить лицо. Пока она раздумывала, что можно сказать в свою защиту, Маргарет продолжила:
– И этот костюм… Я правда не могу понять, что заставило вас надеть такое скандальное платье. Оно совершенно неприлично. Да еще ваши волосы распущены, как у проститутки. Остается только догадываться, что ваши подруги оказывают на вас дурное влияние. Вдовствующая герцогиня Хартфорд, например.
Грейс не могла позволить падчерице пренебрежительно говорить о Вильгельмине, но прежде, чем она успела вымолвить хоть слово в ее защиту, Маргарет накинула длинную шаль на плечи Грейс:
– Вы должны прикрыться, Грейс. Мое платье достаточно респектабельно, так что мне не нужна шаль. Господи, как жаль, что я приехала так поздно, но я обещала побывать на балу у Рэймондов и поехала сначала туда. Подумать только, что вы разгуливали в этом дезабилье целый вечер… Ну что ж, я могу только напомнить, что вы все еще миссис Марлоу и у вас есть обязательство перед памятью епископа, вы должны вести себя пристойно. Пожалуйста, закройте грудь. Я молюсь, чтобы вы больше не совершили такой ошибки. Помните, кто вы такая!