– Хорошо, пусть флирт, но это случайно вышло.
– Такое может случиться с каждым, – подхватил он любезно.
Феба скользнула взглядом по толстым стопкам бухгалтерских книг и поморщилась:
– О боже!
– Для каждого направления работ в поместье у нас отдельная книга. Содержание дома, земледелие, молочное производство, птицеферма, скотный двор, выплаты работникам, приобретение и обслуживание техники… ну и так далее. – Уэстон бросил на нее вопросительный взгляд. – А в поместье Клэр дела ведутся иначе?
– В гроссбухи поместья я никогда не заглядывала, – призналась Феба. – Кроме разве что книги учета доходов и расходов по дому, которую мы вели вместе с экономкой. Остальной бухгалтерией с тех пор, как Генри слег, занимается Эдвард Ларсон.
– А почему вы не поручили это управляющему?
– Он был уже стар и собирался уйти на покой. Когда Эдвард вызвался заняться нашими делами, для нас это стало большим облегчением. Генри ему полностью доверял.
– Они ведь двоюродные братья?
– Да, но были друг другу как родные. Генри не любил иметь дело с чужаками, за пределами его или моей семьи. Предпочитал, чтобы его мир оставался маленьким и безопасным.
Уэстон слегка наклонил голову, и по его густой темной шевелюре скользнул солнечный луч.
– Таким же был и ваш мир, – заметил он бесстрастно.
– Я не возражала.
Он окинул ее задумчивым взглядом:
– Как бы ни нравилась мне привольная деревенская жизнь, я бы, наверное, свихнулся, не будь возможности время от времени навещать Лондон и предаваться более утонченным, чем здесь, развлечениям.
– Мне тоже не хватает Лондона, – признала Феба. – Но теперь я вынуждена держаться вдали от общества. Как вдова и мать будущего наследника, я сделалась желанной добычей для многих охотников за состоянием в Англии.
– Что ж, если вам от этого станет легче, обещаю никогда не предлагать вам руку и сердце.
– Спасибо! – рассмеялась Феба.
Снова приняв деловой вид, Уэстон вытащил из стопки толстый гроссбух и положил перед ней.
– Когда вы уезжаете в Эссекс?
– Через две недели.
– Когда там устроитесь, попросите показать вам главные бухгалтерские книги. В одной из них вы найдете ежегодные отчеты о прибыли и убытках поместья. Вам нужно будет просмотреть данные за последние четыре-пять лет… Почему вы хмуритесь? По-моему, еще преждевременно.
Феба взяла карандаш и принялась вертеть его в руке, постукивая тупым концом по краю гроссбуха.
– Дело в том, что мне придется просить бухгалтерские книги у Эдварда. И я знаю, что это его расстроит: он воспримет это как недоверие.
– К доверию-недоверию это не имеет никакого отношения. Наоборот, он должен поощрять ваше желание разобраться.
– Большинство мужчин считают, что не женское это дело.
– Любой здравомыслящий мужчина вас поддержит. Кто же защитит интересы Джастина и Стивена лучше, чем их мать?
– Благодарю вас. С этим я могу только согласиться, но, к сожалению, этого не одобрит ни Эдвард, ни мать Генри, да и вообще никому, кто связан с поместьем Клэр, это не понравится.
Феба не замечала, что до боли в пальцах сжимает карандаш, пока Уэстон осторожно не забрал его.
– Я понимаю, как пугает необходимость изучить столько нового, но ведь это несравнимо с тем, что вы уже пережили. – На ее руку легла его теплая ладонь. – У вас внутри стальной стержень. Долгие месяцы вы жили как в аду: ухаживали одновременно за маленьким ребенком и за умирающим мужем, вели весь дом – все это требует нечеловеческого терпения. Вы забывали поесть, обходились без сна, но ни разу не пропустили вечерней сказки Джастину и поцелуя на ночь. Если и позволяли себе заплакать или упасть духом, то лишь на несколько минут, пока оставались одни, а потом умывались, собирали из осколков разбитое сердце и выходили к родным с улыбкой и полудюжиной носовых платков в кармане. Еще и плохо себя чувствовали бо́льшую часть времени при этом, потому что носили еще одного ребенка! Но ни разу вы не подвели тех, кто нуждался в вашей помощи. Не подведете и сейчас.
Потрясенная до глубины души, Феба едва смогла выдавить:
– Но кто… кто вам все это рассказал?
– Никто. – О том, что он улыбается, можно было догадаться лишь по углубившимся морщинкам в уголках глаз. – Об этом догадается любой, кто хоть немного вас знает.
– Перуанское гуано, – прочла Феба вслух статью расходов. – Вы потратили сто фунтов на импортный помет летучих мышей?
– Закупил бы и побольше, будь оно в наличии, – ухмыльнулся Уэстон.
В кабинете они провели уже несколько часов, но время летело незаметно. Рейвенел подробно и серьезно отвечал на все ее вопросы. Открывал гроссбухи, разворачивал планы поместья и арендаторских ферм, доставал с полок книги с названиями вроде «Химия в сельском хозяйстве» или «Принципы осушения пахотных земель». Прежде Феба считала, что бухгалтерия – скучное занятие, сплошные подсчеты цифр в длинных столбцах и заполнение бланков, но, как выяснилось, дела большого поместья включали в себя далеко не только цифры. Оказалось, что в гроссбухах содержится информация о людях, животных, погоде, науке, рынках… обо всем. А наставник так красноречиво и с таким неподдельным интересом все объяснял Фебе, что в его устах даже подсчет доходов и расходов становился увлекательнейшим занятием.