– Тогда потрать несколько часов и объясни мне, что к чему.
Едва эти слова сорвались с ее уст, Феба вспомнила время, проведенное с Уэстом: как они, голова к голове, склонялись над книгами и картами, пили вино, как она смеялась над его шутками, и те горячечные минуты, когда вместе с ним она оказалась на полу, почти теряя рассудок от возбуждения и наслаждения. Боже, хотела бы она об этом забыть! Почему же Рейвенел никак не уходит из ее мыслей?
За последние три месяца Эдвард сделал несколько осторожных попыток превратить дружбу с ней в легкое, ненавязчивое ухаживание. Нет-нет, никаких признаний в дикой страсти, никаких пылающих взглядов или рискованных комплиментов: для этого он слишком деликатен, джентльмен до мозга костей.
Ответ Эдварда заставил ее вернуться к реальности.
– Хорошо, выделим для этого день, – пообещал он. – Однако у меня не будет на это времени до возвращения из поездки. Это и есть то дело, которое я хотел обсудить.
– А что за поездка? – спросила Феба, жестом приглашая его присесть рядом на кушетку.
– Это касается матушки Генри, – объяснил Эдвард. – Вчера утром она нанесла визит моим родителям.
– Я об этом не знала. – Феба в недоумении покачала головой. – Как так выходит: мы живем в одном доме, и она даже не сочла нужным об этом упомянуть?
Эдвард вздохнул:
– Должно быть, все из-за тех трений между вами по поводу перемен в доме.
Феба со стоном откинулась на спинку кушетки и возвела глаза к потолку:
– Я уже говорила ей, что нельзя превращать весь дом в мемориальное святилище Генри! Здесь было мрачно, как в покойницкой. Я согласилась оставить нетронутыми большую часть комнат наверху, даже сама переехала из хозяйской спальни в другую, на первом этаже, но ей и этого мало!
– Со временем она привыкнет, – заметил Эдвард. – А пока что, возможно, ты счастлива будешь узнать, что она присмотрела себе курорт, где хотела бы провести нынешнюю зиму.
– Джорджиана уезжает на зиму? – переспросила Феба. – И это после того, как два года ныла и нудила, требуя, чтобы я вернулась и она могла каждый день видеться с внуками?
– Смотришь в зубы дареному коню?
– Еще чего! – быстро возразила Феба, вызвав его смех. – И когда уезжает наш дареный конь?
– Через два дня.
– Так скоро? Боже милостивый!
– В Бордигере, на итальянской Ривьере, открылся новый курорт: там можно снять виллу со всей обстановкой по разумной цене. Однако есть загвоздка. Управляющий зарезервировал для нас две виллы на выбор, но их нельзя держать долго: они пользуются большим спросом. Джорджиана попросила меня сопровождать ее до места, снять одну из вилл и проследить, чтобы она хорошо там устроилась. Не знаю, сколько времени это займет: может, недели две. Если Бордигера нам не подойдет, отвезу Джорджиану оттуда прямо в Канны или в Ниццу и сниму что-нибудь там.
– Рановато переезжать на зиму: ведь даже осень не началась, – тебе не кажется?
– Дареному коню… – напомнил Эдвард.
– Ты прав. – Феба вздохнула и улыбнулась ему. – Как любезно с твоей стороны согласиться ради нее на такие хлопоты.
– Что ты, никаких хлопот! Генри просил меня взять на себя заботу о его матери… и о тебе, что я и делаю. – Эдвард наклонился и быстро, легко поцеловал ее в губы, и она почувствовала приятный запах корицы. – Что тебе привезти из Италии? Коралловые гребни в волосы? Пару кожаных перчаток?
– Главное, сам возвращайся в целости и сохранности.
– Постараюсь! – Он наклонился, чтобы снова ее поцеловать, но Феба отстранилась на пару дюймов.
– И, пожалуйста, все-таки постарайся привезти мне гроссбухи до своего отъезда.
– Упрямица! – весело прошептал Эдвард и сорвал с ее губ еще один поцелуй. – Кстати, в этом разговоре Джорджиана сделала одно важное замечание: после того как она покинет поместье Клэр, мои частые визиты сюда могут стать поводом для сплетен.
– Это меня не беспокоит.
– А меня беспокоит, – с широкой улыбкой сказал Эдвард. – Подумай о моей репутации, не о своей! – Он нежно сжал ее руку. – Когда вернусь, мне хотелось бы начать ухаживать за тобой открыто. Подумаешь об этом, пока меня не будет?
Эта мысль Фебе совсем не понравилась. Стоит им открыто заявить, что они пара, затикают часы, отсчитывающие время до помолвки.
– Эдвард, – начала она осторожно, – ты должен знать, что я вовсе не спешу замуж. Теперь, когда туман скорби рассеялся, я намерена взять на себя ответственность за поместье и помочь своим сыновьям выучиться всему, что понадобится им в будущем.