Как добиться ее любви? Как удержать подле себя?
Весь остаток ночи, Тремэл мерял шагами свою спальню. Лишь под утро он успокоился, придя к согласию с самим собой. Зарождающийся день пробился сквозь неплотно задернутые шторы, и граф, приняв ванну и позавтракав, отправился в департамент.
До обеда, лорд успел завершить все неотложные дела и, уже собираясь уходить, остановился около кристалла связи и активировал его, назвав имя герцога Нортского. Короткий разговор с другом привел графа в прекрасное расположение духа, и Гант с довольным видом направился домой.
— Кассандра, вечером мы идем в гости, — распорядился лорд Тремэл, входя в гостиную своего особняка.
Девушка отложила вышивку в сторону и удивленно уставилась на опекуна.
— А к кому, милорд? — полюбопытствовала она.
— К моим друзьям, — немногословно ответил граф.
— Там будем только мы, или соберется большое общество? — уточнила Кэс, прикидывая, что ей надеть.
— Нет, только мы и семья герцога Нортского.
Кассандра обомлела. Неужели, она воочию увидит даму сердца лорда Тремэла? От столь неожиданного известия ей стало плохо. Нет, только не это! Одно дело знать, что где‑то есть женщина, в которую давно и безнадежно влюблен граф, и совсем другое — увидеть ее собственными глазами!
— Ты не хочешь идти? — заметил ее растерянность Гант.
— Нет, что вы, милорд, я с удовольствием познакомлюсь с вашими друзьями, — Кассандра принужденно улыбнулась и уточнила, сколько у нее времени на сборы.
— Нас ждут к пяти.
— Тогда мне нужно поторопиться.
Через сорок минут, принарядившаяся девушка спускалась по лестнице графского особняка. Пошитый Тебреном гардероб оказался весьма кстати, и Кэс с благодарностью вспомнила эксцентричного портного. Каждый наряд, сшитый им, мог смело претендовать на звание шедевра. Кассандра незаметно поправила низкий вырез. Нежно — голубое платье идеально сидело на ее точеной фигурке, подчеркивало все плавные изгибы, струилось многочисленными фалдами, ниспадало до пола и сверкало идущей по краю вышивкой из тонких осколков голубых атиров. Каждый шаг графини сопровождался отблеском дорогой отделки подола.
Граф с восторгом смотрел на спускающуюся по лестнице Кассандру. Высокая прическа и серьезное выражение лица делали Кэсси совсем взрослой. Как же ему хотелось схватить девушку в охапку и прижать к себе! Почувствовать всем телом ее отклик, зарыться лицом в мягкие волосы… Горячая волна желания захлестнула лорда. «Нет, нельзя. Не сейчас…» — усмирил он бушующего внутри зверя.
Граф подал руку подопечной и повел девушку к ожидающей их карете.
Глава 18
— Дядюшка Гант! — на вошедшую в герцогский особняк пару летело нечто.
— Санни, угомонись, — донесся запоздалый возглас, — ты, однажды, до смерти напугаешь крестного!
— Мамочка, папочка, дядюшка приехал! — счастливо объявила бойкая кудрявая девчушка и повисла на шее у графа.
Лорд подхватил крестницу на руки и ласково чмокнул в курносый носик.
— Фу, крестный, ты забыл — я же уже взрослая, что ты меня в нос целуешь?
— Прости, малышка, — шутливо повинился Гант, — быть может, ты подскажешь, чего достойна взрослая девушка?
Девочка скорчила серьезную рожицу и подставила для поцелуя румяную щечку.
— Сюда, — важно объявила она, — взрослых девушек нужно целовать в щеку.
Граф покорно поцеловал подставленную мордашку, и обернулся к вышедшему в холл герцогу.
— Интересно, откуда ты набираешься подобных премудростей? — задумчиво поинтересовался у дочери лорд Аш — Шасси.
— Папа, эти прописные истины каждая девушка знает, — авторитетно заявила ему дочь.
— Ну — ну… Гант, дружище, — обнял друга герцог, — представь меня своей очаровательной спутнице.
— Леди Кассандра Вэридж, моя подопечная, — коротко ответил Тремэл, спуская Санни с рук.
— Пап, так, она ведь совсем взрослая, — недоуменно протянула Александра, разглядывая графиню, — а вы говорили, что дядюшка не может на ней жениться, потому что она маленькая…
Герцог неловко закашлялся, Гант не знал, куда деть освободившиеся руки, а Кассандра смутилась и покраснела.
— Ну, сколько можно держать гостей в холле, — укоризненно произнесла герцогиня, торопясь своим появлением сгладить возникшую неловкость, — Рэм, ты забыл все правила гостеприимства.