Ночной сторож, дедушка Жюно, на данном отрезке времени, несколько приболел, а его старший внук, Коди, который временно взял на себя обязанности деда, чтобы тот не потерял своего места, был рад оказать небольшую услугу родственнику своего работодателя. Так уж случилось, что он, в годы «голоногого детства», неоднократно пользовался защитой и поддержкой добродушного и справедливого паренька, немного старше себя годами, сына вдовы Кристобаля Пикфорд, жившей по соседству, по имени Вилли, который вырос, выучился и как-то незаметно превратился в доктора Уильяма Пикфорда.
Вопреки большинству случаев, изменившийся статус «доктора», ни на характер, ни на привычки того не повлиял, он не зазнался, не очерствел, а по-прежнему был готов помочь как Коди, так и его деду, или прочим их родственникам, материальное положение которых если с годами и изменилось, то отнюдь не в лучшую сторону: кризис и инфляция не способствуют процветанию не то что низшего, но и среднего классов. Ну и как было парню отказать в пустяковой услуге другу детства, пусть даже та услуга возможно и проходила где-то на грани законности? Возможно... а возможно и нет! Ведь никому же не во вред? Верно?
Он и не отказал, справедливо пологая, что если будет нужно, то док и ради него самого, а не только ради этого незнакомого парня, не только влезет без разрешения в операционную, но пойдет и на более серьезные нарушения, спасая жизнь и здоровье своих пациентов.
Двусмысленность ситуации отлично понимал и Марио, поэтому покорно шел куда вели и помалкивал, не обременяя дока своим любопытством. Его смущало только одно: на прием и анализы он, худо-бедно, но наскреб, а вот операция, даже менее сложная, чем та, что ему предстояла, уже была ему не по карману! Ну и что делать?! Промолчать?! А когда речь зайдет об уплате... То что?! Клясться и божиться, что отработает долг или отдаст его в рассрочку?!
Нет! Он конечно же отработает и отдаст! Но... Когда об этом сказать? Вроде как бы надо «до» операции, но вдруг...??? Вдруг док откажется оперировать в долг? Не похоже, но вдруг?! До чего же страшно лишиться этой надежды! Нет, он конечно может еще и накопить... Но откладывать осуществление своей надежды на неопределенное время не менее тягостно: мало ли что может случиться в жизни?!
Однако натура победила и страх, и корысть, и недостойные благородного человека мысли. Что? Марио не благородный? А разве душевная чистота зависит от социального слоя? Мало что ли подлецов рождалось с королевской кровью? Ну, вот. Что, «стыд глаза не выест»? Ну это, знаете ли, кому как... Остановившись на пороге прихожей перед операционной, где ему самому и доктору предстояло сейчас пройти санитарную обработку, Марио несколько раз глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки до боли.
— Что, боишься? — заметил его состояние док, сноровисто избавляясь от одежды, — не волнуйся, руки у меня откуда надо растут...
— Да не в этом деле... гхы-гхы-гхы... — решился Марио на откровенное признание, но горло предательски перехватил спазм и заставил закашляться аж до слез.
Стакан воды услужливо ткнулся ему в кулак, заставив тот разжаться и с жадностью ухватить спасительный сосуд — это позаботился о бедолаге пока стоящий тут же Коди.
— Док, от меня больше ничего не надо? Тогда я на вход... Мало ли..? — обратился парень к другу детства, раздевшегося уже до плавок.
— Конечно-конечно, — покивал тот головой, — я здесь неплохо ориентируюсь...
— Погодите, доктор, — наконец справился с приступом Марио и добавил решительно, будто сиганул с пирса в холодную воду, — а как быть с расчетом?! Я... У меня сейчас совсем плохо с деньгами... То есть — совсем!
Доктор Пикфорд досадливо отмахнулся:
— Угу. А то я сам этого не знаю. Ты ведь собирался просить отсрочку?
Марио согласно кивнул.
— Ну, вот. Считай, что ты ее уже попросил, а я уже согласился, — и лукаво улыбнулся изумлению пациента, — у меня знаешь сколько таких должников? Было и есть? И никто еще не обманул... А если ты еще и петь сможешь, то в качестве процентов споешь на моей свадьбе? — и он подмигнул воспрянувшему парню.
— А когда у Вас свадьба? Я успею поправиться?
Доктор весело расхохотался:
— Наверняка успеешь, поскольку невесты у меня пока не имеется!
Неделю, прошедшую после той, как смеялся доктор, «полукриминальной», операции, Марио разговаривал практически одними жестами: стоило сказать пару фраз, как горло начинало сначала першить, а потом и жечь. Причем остановить это жжение можно было только одним единственным способом — при помощи микстуры, которую изготовил своими руками док. Марио так и таскал ее, как записной алкоголик, во внутреннем кармане рабочего пиджака, чтобы отхлебнуть глоток прямо из горлышка, когда этого потребуют его травмированные голосовые связки.
Потом, как-то незаметно, прибегать к помощи заветной бутылочки он стал все реже и реже, и наконец наступил день, когда он, не выдержав брюзжания напарника, забывшись, рявкнул на него в полный голос:
— Рейнальдо, да заткнись ты, наконец! Нудишь ведь прямо под руку!
И тут же испуганно принялся шарить у себя на груди, торопясь достать бутылочку до того, как его скрутит мучительный кашель, от которого боль в горле становилась вообще раздирающей! И свое лекарство он таки достал — там еще было где-то на одну треть, но вот потребности отхлебнуть, у него так и не возникло! Держал перед глазами спасительный пузырек, прислушивался к своим ощущениям и понимал, что «огненная кошка», как он мысленно называл свою хворь, то ли вообще отсутствует, то ли временно забыла про свои злодейские повадки...
К сожалению — оказалось, что второе. Когда Марио вернулся домой и первым делом решил проверить реальность своих ожиданий, которые сегодня полдня теснились у него в груди, тревожили рассудок надеждами и мешали работать, он понял, что для полноценных нагрузок его горло еще не годиться. Нет-нет, он не отчаялся! Расстроился, конечно, не без этого, но после того, как одно за другим стали происходить события, намеки на которые он получил от «Прекрасной Леди», мужчина почитал ее посланницей Мадонны, а кому как не Богородице знать о его чаяниях? И уж конечно не ей их обманывать...
Ну и что, если простенькую колыбельную, которую он бережно хранил в своей памяти как и всё те крохи, что остались ему от покойной матери, он не смог спеть даже до половины?! Еще вчера он и полноценной фразы сказать не мог, а сейчас вот же, поет. А немногим ранее, он вообще, с жизнью прощался. И пускай этот его опыт потребовал для усмирения жжения аж трех глотков, но попытка того стоила! Просто нужно еще подождать... Сколько? Да похоже, что уже не так-то и долго. Марио дольше ждал, Марио подождет еще...
Джонни. Знакомство с Прекрасной Леди...
Проснулся мужчина на рассвете, чего в его жизни не случалось с детства. Да и то, тогда он вставал «на зорьке» исключительно ради такого важного дела, как рыбалка! Правда сегодня он тоже рассчитывал на «улов», хотя и несколько иного рода: вчера в кондитерской он не только смог насладиться изысканным десертом от очаровательной супруги Леви Мартинсена, но и уловить отрывки разговоров, которые в своем большинстве были о людях ему неведомых, а потому и не интересных, но и о «Прекрасной Леди» здесь говорили немало.
Вот из одного такого разговора Джонни и узнал о ее привычке «творить радугу» на рассвете. По утверждению собеседниц, именно в это время суток, пока еще нет яркого дневного солнца, радуга у Леди получается особенно яркой и насыщенной! Он еще удивился, как такое может быть, ведь радуга появляется исключительно при ярком солнце, однако одна из дам, которых он невольно подслушивал, тоже задала этот вопрос, на что подруга ей заметила, глубокомысленно возведя очи горе́:
— Ну, во-первых — если солнца пока не видно, то это не значит, что его нет! Ну а во-вторых — это же Леди! Кому, как не ей творить чудеса со всем, что хоть как-то касается дождя.