– О, я был почти уверен: против мисс Мокридж ему не устоять, – самодовольно пояснил Стентон. – Но я все-таки подстраховался и попросил сэра Реджинальда сделать прогноз на ближайшие игры. (Самому мне еще недоступно такое). Мне, неигроку, дозволительно получать подобные сведения, поскольку я никак не могу их использовать в Игре
– А вы не боитесь, что я с этим кошелем пойду сейчас к ее светлости?
Стентон широко улыбнулся мне:
– Не думаю, что вы захотите разрушить наше дело из-за подобных мелочей. А кроме того: Мартин мертв и ничего изменить нельзя.
Он стоял предо мной, убежденный в истинности слов своих, но я не поверил ему.
19
День угасал у меня на глазах. Солнце уже почти скрылось за шпилями Храма. Из окна мне было видно, как суетятся слуги сэра Генри, готовясь к отъезду своего хозяина. Я бесцельно наблюдал за ними, печально размышляя, не заняться ли мне самому подобными приготовлениями. Приближалась ночь полнолуния накануне дня седьмого и для посторонних не оставалось места в замке. Кларенс оказался прав: посол из меня вышел никудышний. Я действительно вмешался не в свое дело, вызвал гнев герцогини и погубил свою миссию. Лишь в одном принц ошибся: мне не суждено погибнуть как Ноксу.
За спиной моей скрипнула дверь. Я обернулся – предо мной стоял рослый служитель Храма.
– Ее светлость ждет вашу милость во Храме, – торжественно произнес он.
Я молча последовал за ним. Вот и прощальная аудиенция. Сейчас мне, как гостю, злоупотребившему любезностью хозяев, вежливо укажут на дверь и.… доброго пути, господин посол.
На это раз Храм был ярко освещен. Казалось, в нем не осталось ни единого темного угодка. А лица статуй, выстраившихся вдоль стен, исполнены торжественной важности. Увидев герцогиню, стоявшую, как и впрошлый раз, у алтаря, я понял, что попал отнюдь не на прощальную аудиенцию. Леди Джейн была облачена в парадное одеяние, подобное тому, в каком она появилась во дворце королевы Марии. Движением руки она отослала служителя и шагнула мне навстречу.
– Что вам угодно сообщить мне, господин посол?
Наставал решительный момент, и в мыслях своих просил я поддержки Всевидящего. Он, как всегда, промолчал.
– Ваша светлость, я должен признаться, что прибыл в Найт не только как посол моей государыни, но и.…
– Мне известно это, – оборвала мою речь герцогиня, – потому и принимаю вас здесь, а не в своем кабинете. И все же, поговорим сначала о земных делах.
– О самых простых, – добавила она, улыбнувшись, и улыбка ее была, ох, как нехороша. – Вы ведь опять хотите сказать мне нечто, не относящееся к вашей миссии.
Предсказание Кларенса сбывалось с неприятной точностью, и с неподобающей моменту иронией подумал, что, возможно, принц заразился этих краях особой ночной проницательностью. Как ни странно, именно эта неуместная мысль приободрила меня.
– Вы совершенно правы, ваша светлость, – сколь мог спокойно проговорил я. – Я хотел лишь известить вас о действительном похитителе 500 талеров. Это мистер Чарльз Стентон. И я могу доказать это.
– Сожалею, – холодно отвечала герцогиня, – но по законам Найта одно и то же преступление не рассматривается в суде дважды.
– Впрочем, – лицо ее озарилось вспышкой Ночи, – возможно на нем есть другая вина?
– Мистер Стентон двоеверен: посвятив себя Ночи, он не отрекся полностью от прежней веры.
– Да, за это следовало бы наказать, – согласилась леди Джейн. – Но, если этого не сделала сама Ночь, я тоже не стану вмешиваться.
– Еще что-нибудь? – тоном утверждения поинтересовалась леди Джейн. И я не обманул ее ожиданий:
– Вряд ли вы сочтете это серьезным проступком, ваша светлость…
– Говорите.
– Мистер Стентон помогает врагам ее величества корлевы Елизаветы. Полагая меня одним из них, он передал мне 500 талеров на поддержку заговора.
– Мистер Стентон ошибся в вас, не правда ли? – вновь улыбнулась герцогиня.
– Нравится ли мне моя государыня, не имеет значения. Я служу ей.
– Достаточно, – прервала меня герцогиня. – Мистер Стентон нарушил условия пребывания в Найте. И за это будет наказан.
Взгляд ее скользнул куда-то вправо, губы неслышно произнесли какое-то слово, и вслед за этим я услышал служителя Храма, подходящего к нам.
– Передайте мистеру Стентону, что я запрещаю ему покидать замок. Если же он успел выехать – верните его.
– Будет исполнено, ваша светлость, – в голосе исполнительного служителя мне почудилось злорадство.
– И поторопите остальных гостей: к наступлению полнолуния я хочу остаться одна.