Я улыбнулась. Прежде всего порадовалась, что телефон мальчишке вернули, но и поведение Влада пришлось по душе.
Мы простились с Иваном, и я подмигнула Сашке, который, задрав голову, досуже подслушивал.
— Вот видишь, одно доброе дело мы все-таки сделали, так что, если верить оптимистам, день прошел не зря.
Я покормила Сашку, размышляя, стоит ли приготовить ужин или обойдется, тут позвонила Ритка.
— Слушай, совсем забыла тебе сказать. Сегодня Прохоров народ собирает по случаю десятилетия своей фирмы. Дед намерен его осчастливить своим присутствием и тебя просил быть. Так что давай туда.
— Может, Прохоров твой перебьется? — пробубнила я, пытаясь справиться с приступом лени.
— Да мне этот Прохоров… Дед просил.
— Это святое, — согласилась я, и с ленью было покончено.
Я отправилась переодеваться, Сашка побрел за мной в гардеробную, выразив интерес помахиванием хвоста.
— Извини, пес, взять тебя с собой не могу. Там соберутся странные существа, которые без восторга относятся к собакам.
Прохоров, успешный предприниматель и основатель двух-трех благотворительных фондов, слыл мужиком хитрым, но порядочным. В первом качестве я не сомневалась, второе до сих пор проверить не удалось. Последнее время он всячески обхаживал Деда в связи с одним своим проектом. У Деда на его счет тоже были идеи, так что любовь скорее всего состоится, готовность Кондратьева принять приглашение тому подтверждение.
Офис Прохорова, украшенный разноцветными шариками, выглядел исключительно нарядно. Я заметила на стоянке машину Деда и еще два десятка машин, заслуживающих внимания, в светской хронике написали бы: "…принадлежащих видным представителям нашего города". Судя по всему, я тоже "видный представитель", раз два охранника бросились ко мне, показывая, где стоит припарковаться.
— Добрый вечер, Ольга Сергеевна, — приветствовал меня тот, что постарше, и кивнул товарищу:
— Володя, проводи.
В просторном холле, где были накрыты столы, толпились гости, десятилетие отмечали с размахом. Дед мило беседовал с какой-то дамой, рядом, со счастливым видом, пасся Прохоров. Я решила, что могу некоторое время постоять в сторонке, не привлекая к себе особого внимания. Но случилось так, что в тот вечер я стала гвоздем программы. Я тихо-мирно отиралась возле стола с пирожными, болтая с нашими светскими львицами, которым нечем было заняться, пока мужья решают насущные проблемы. Высокая блондинка расписывала мне преимущества отдыха на Мальдивах, пока вдруг не поперхнулась, как-то странно взглянув на меня. Физиономию ее украсила кривая ухмылка, и мысли о Мальдивах даму оставили, хотя она изо всех сил цеплялась за них. Размышлять над происшедшей с ней метаморфозой мне не хотелось, а дама, улыбнувшись еще раз, от меня отчалила. Зато буквально через десять минут я стала магнитом для публики, женской ее части, вне всякого сомнения. Дамы волной прибивались и откатывали, некоторые продолжали тесниться рядом, хитро переглядываясь. Чем объяснить мою тогдашнюю бестолковость, не знаю, но я пребывала в неведении до тех пор, пока рядом не возникла Ритка.
— Прохоров сегодня идет вторым номером, — хихикнула она. — Ты произвела фурор.
— Не скажешь, чем я так полюбилась дамам? — проявила я живой интерес. Ритка вроде бы удивилась.
— Ничего себе. Я-то думала, ты сделала это нарочно.
— А что такого я успела сделать? — не поняла я.
— Ну, родная… Чтобы отсидеться в сторонке, ты выбрала явно не то платье.
Тут до меня дошло. Я с прискорбием перевела взгляд на свой живот. В самом деле, платье, пожалуй, тесновато.
— Заметно?
— Судя по оживлению в зале, более чем, — вновь хихикнула Ритка. — Одна дура уже поспешила поздравить Деда. Тот до сих пор давится, должно быть, от счастья.
— Вот черт, — покачала я головой.
— Брось, какая разница. Неделей раньше, неделей позже… Людям свойственно посудачить.
Конечно, Ритка права. И злиться я могла разве что только на себя. В самом деле, если хотела сохранить свое интересное положение в тайне, платье следовало выбирать осмотрительнее. Рядом возник Дед и бодро мне улыбнулся. Если и давился от счастья не так давно, то теперь выглядел молодцом. Голова гордо вскинута, глаза горят, с блуждающей улыбкой он поглядывал по сторонам, точно предлагал позавидовать нашей радости. Общественность ответила умилением. Благая весть и до мужиков докатилась, и видные представители нашего города при прощании приложились к моей ручке. В целом композиция напоминала избитый сюжет "Волхвы, дары приносящие", в качестве даров следовали заверения в уважении и вечной дружбе.