Сириус чуть было не рассмеялся, но сдержался, улыбнувшись уголком рта.
— Я тебя и на ярд не подпущу к своей дочери! — сурово произнёс Снейп, поднимая палочку.
— Опусти, — тот беззаботно махнул рукой, — мне, в общем, наплевать на тебя, Нюниус, Ребекка мне дорога.
— Не смей говорить о ней, — Северус перебил его.
— Буду я говорить о ней или нет — роли не играет. Ты и сам всё слышал, — Блэк расплылся в улыбке, — ты бестолковый отец. Вот где она сейчас — ты знаешь? А ведь это не я виноват, что она ушла.
Секундой позже он добавил:
— Она сбежала от тебя, — он указал пальцем на Снейпа, — к твоему сведению, она боится трансгрессировать одна.
— Без тебя знаю, — раздражённо бросил он.
Подойдя ближе к камину, Блэк в своей обычной манере широко улыбнулся и вновь заговорил:
— Знаешь, Нюниус, если ради неё мне придётся называть тебя по имени, я не откажусь.
— Скажи, ты совсем спятил? Заявляешься в мой дом, признаёшься, что крутил шашни с моей дочерью, сыплешь идиотскими шутками, смерти моей хочешь?
— Про нас с Ребеккой, я думаю, ты и так прекрасно знал, не так ли?
Откинув волосы со лба, Северус обратился к Блэку:
— Я дам тебе триста тысяч галлеонов.
— Неужели в Хогвартсе так хорошо платят? — он наигранно прищурился.
— Тебя не касается, — тот вновь огрызнулся, — триста тысяч, и оставишь её в покое.
Сириус ухмыльнулся, одарив Снейпа насмешливым взглядом:
— Я должен согласиться?
— Всё продаётся, Блэк, — произнёс он сухо, стараясь быстрее закончить ненавистный ему разговор.
— Да, всё продаётся, Северус, — вздохнув, ответил ему Сириус, — но не всё продают.
***
— Ребекка! — его голос нарушил мёртвую тишину, царящую в поместье Блэков, — Ребекка!
Он дошёл до второго этажа, но и здесь её не было. Когда девушка трансгрессировала, Сириус, конечно, в первую очередь подумал, что направилась она именно сюда. “Мерлин, и где её искать?!”
Обойдя весь дом, и даже проверив старый, пыльный чердак, он не нашёл и следа Ребекки. Устало сев на ступеньки, он прикрыл лицо руками.
— Кикимер! — злобно вскрикнул он.
— Да, хозяин Сириус, — скрипучим голосом отозвался эльф.
— Она была здесь?
— Кто, хозяин?
— Кикимер! — Блэк замахнулся, а домовик едва успел отскочить, — найди эту девушку. И хватит этих вопросов, клянусь Мерлином, я продам тебя гоблинам, если ты не приведёшь мне её.
— Слушаюсь, хозяин, — недовольно сказал Кикимер, кинув на Сириуса презрительный взгляд.
“Я не потеряю её снова.”
***
— Скучал по мне?
Уж чего-чего, а харизматичности Блэку было не занимать.
— Где моя дочь? — Снейп устало взглянул на него, откладывая в сторону “Ежедневный Пророк.”
— Поверь, я не рассказал, даже если бы знал, — Сириус бесцеремонно опустился на диван, занимая место рядом с Северусом. — Выпить есть?
— Я повторю, — вкрадчиво ответил он, — где, во имя Мерлина, моя дочь?
Не обращая внимания на угрожающие интонации, Блэк с интересом разглядывал фигурки на книжной полке. Между массивными фолиантами стояли Мерлин, Моргана Ле Фэй, ещё несколько волшебников, которые, насколько он понял, были основателями Хогвартса. Старый, пыльный книжный шкаф был явно оформлен со вкусом. “Ребекка постаралась”. Неожиданно для него самого, в голове его стали всплывать яркие образы, он грезил о том, как Бекки обустраивает его спальню, комнату Регулуса, которая так ей полюбилась. В своём воображении он словно прокручивал киноплёнку, представляя, как много счастливых моментов они могли прожить вместе.
“Куда она могла отправиться?” Замечтавшись, он и не заметил, как произнёс это вслух.
Сложив руки на груди, Северус прищурился, обдумывая этот совсем не простой вопрос. Если Ребекку что-то беспокоило, она едва ли могла рассказать ему об этом, зачастую Снейп сам, заметив её состояние, пытался вытрясти из неё хоть слово. Однажды он нашёл её плачущей в Астрономической башне, в которую, конечно, подниматься было запрещено. Докопаться до причины Северусу тогда так и не удалось, девушка до последнего уверяла, что беспокоится ему не о чем. “Мерлин, неужели я совершенно не знаю свою дочь?” В голову пришла мысль, что наверняка у Ребекки есть место, в которое она приходит погрустить, помечтать и просто подумать. У Снейпа такое место было.
В моменты, когда его одолевала невыносимая тоска, он любил приходить к старому дубу, возле которого они с Лили в детстве встретились впервые. Раньше Северус пытался затолкнуть эти воспоминания как можно дальше, не желая сыпать соль себе на раны. Теперь же, он вспоминал их детскую дружбу только с любовью, с необычайной нежностью. Единственное время, проведённое с Лили, которые вспоминать было не больно — детство.
Большой, высокий дуб у реки стал одним из любимых мест Северуса во всей Англии, оно много для него значило. Слишком много. Когда-то он мог сбежать туда, скрыться ото всех своих проблем.
— Я знаю, где она, — тихо сказал Снейп. — Жди.
— Ждать? — Блэк вытаращил глаза, — и не подумаю, Нюниус. Я отправлюсь за ней, даже если мне придётся взять тебя за руку ради этого.
Северус раздражённо закатил глаза. “Мерлин, как она повелась на этого недоумка?”
Сириус, ухмыляясь, протянул Снейпу ладонь, и они оба трансгрессировали.
***
Эмилия Алэйна Лефевер
1960-1978
Холодный серый камень. Ни цветов, ни фотографии. Могилу окружала некрашеная железная изгородь, уже подкосившаяся от времени. Гранит порос лишайником, над памятником склонилась вековая ель.
Девушка ощутила дуновение ветра, по коже пробежали мурашки, под ноги ей посыпались сухие хвойные иголки.
“Мама.”
Ребекка её, разумеется, не помнила. Не могла помнить. Ни одной её фотографии Северус не хранил, Бекки много раз искала что-то связанное с матерью, но поиски оказались тщётными. Она не обнаружила ни писем, ни колдографий, ни альбомов. Ничего. Девушка всего несколько раз решилась спросить о ней у Северуса, боясь потревожить его старые раны. Ей всегда казалось, что отец не вспоминает об Эмилии намеренно, чтобы не причинять себе боль.
Снейп так и не рассказал Ребекке, где похоронена Эмилия, уверял, что сам этого не знает и никогда не был на её могиле. Конечно, немного постаравшись, её удалось отыскать это место. Мисс Лефевер покоилась на небольшом кладбище Сен-Венсан в парижском квартале Монмартр. Бекки приходила к этой могиле всего дважды. Первый раз, когда ей только удалось узнать, где это место находится. Девушка специально выпросила у Северуса поездку домой, к бабушке и дедушке, а ночью перевернула весь семейный архив. Найти хоть что-нибудь, касающееся Эмилии, оказалось совсем не просто, её родители словно хотели уничтожить всё, что о ней напоминало. И выглядело это так, будто её вовсе никогда не существовало. Единственное, что Ребекка нашла в старой кладовой — договор о захоронении. Девушка отправилась на кладбище уже на следующий день, несколько часов проведя среди сотен могил, пытаясь отыскать нужную.
Второй раз она пришла сюда, узнав о смерти Седрика Диггори, желая побыть наедине с собой, подумать о жизни. Они с Седриком не были очень близки, их общение зачастую ограничивалось приветствием, но, тем не менее, Ребекка всегда могла прийти к нему, поболтать или попросить о чём-то. Он был человеком, с которым она виделась каждым днём, и было совсем непросто осознать, что прошёл тот день, когда она видела его в последний раз.