— Я не хочу есть потом, — острым, как лезвие, голосом отрезал он. — Я хочу есть сейчас!
— Лорд… Джонни… — задыхаясь, прошептала она, дрожа от нетерпения, — я больше не могу…
Равенсби поднял на нее глаза.
— Делай, что велено, — коротко сказал он.
Сделав глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоиться, Джанет протянула руку к тарелке и отломила кусочек лепешки.
— Подойди ближе, — низким голосом приказал ее господин…
Прежде чем поутру Джанет ушла — осторожно, ласково, почти дипломатично, — Джонни Кэрр дал ей понять, чтобы она не появлялась до тех пор, пока Робби не вернется домой живым и невредимым. Объяснил он это тем, что не желает допустить ни малейшей возможности, чтобы переговоры об освобождении брата были поставлены под угрозу. Джонни не желал, чтобы его отвлекали всякие соблазнительные дамочки — вне зависимости от того, насколько они прелестны. Наконец ему удалось полностью убедить графиню, хотя для этого ему и пришлось использовать все запасы обаяния и красноречия. Затем он сладко уснул, но перед этим успел с удовлетворением подумать: через несколько часов леди Грэм останется единственной молодой женщиной в его доме.
6
В ту ночь Элизабет спала крепко, как ребенок, и не видела никаких снов. Без сомнения, причиной тому было французские вина Вилли. После завтрака, которым насытился бы даже крепкий фермер, работающий в поле не покладая рук, она с помощью Хелен надела роскошное шелковое платье в традиционную красно-зеленую шотландскую клетку. Стараясь не думать о прежней обладательнице этого наряда, Элизабет прошла теми же длинными коридорами, что и накануне, и оказалась во дворе замка. В этот день она вознамерилась обследовать окрестности.
Возле крыльца стоял конь под дамским седлом, которого держал под уздцы мальчик-грум. Значит, Джанет ночевала в замке. Высокородная потаскуха!
Впрочем, через секунду Элизабет уже принялась честить себя за то, что мысль об этом вызвала в се душе такой бурный отклик, и, резко повернувшись, пошла через широкий двор, словно желая оставить эту минутную слабость возле входных дверей.
Пройдя сквозь ворота замка, она остановилась на небольшом холме возле заросшего травой замкового рва и принялась озирать зеленое поле, спускавшееся по направлению к реке. Больше всего ей хотелось сейчас позабыть о Джанет Линдсей и всех остальных женщинах, когда-либо появлявшихся в жизни Джонни Кэрра. Не зря за ним прочно укрепилась слава распутника! Только что ей представилась возможность убедиться в этом самой. Для этого человека не имело значения, с кем спать, и Элизабет, в свою очередь, решительно пообещала себе выбросить его из головы.
В следующие дни она почти не виделась с хозяином замка. Джонни Кэрр не хотел, чтобы какие-то непредвиденные обстоятельства помешали освобождению Робби, а Элизабет Грэм в этом смысле представляла собой вполне очевидную опасность. Он не умел сдерживать себя, когда дело касалось женщин, поэтому для него было лучше не видеться с ней вообще.
Подсознание Джонни, впрочем, не очень прислушивалось к голосу разума, поэтому волнующий образ Элизабет, распростершейся в его постели, то и дело вторгался в сны лэйрда Равенсби, лишая его покоя.
Что касается Элизабет, то она часами просиживала в библиотеке Голдихауса, восхищаясь собранием книг по архитектуре и рассматривая содержавшиеся в идеальном порядке макеты помещений, которые на протяжении десятилетий пристраивались к замку. Видимо, страсть к строительству передавалась в этой семье из поколения в поколение. Каждое из них старалось украсить родовое гнездо чем-то в своем вкусе. Больше всех по размеру была модель тех добавлений, которые сооружались сейчас. К западу от замка уже был сооружен фундамент, предназначенный для его нового крыла. Выдержанное в классическом стиле, более теплое и человечное, оно заставляло думать, что нынешний эрл Грейден был намерен жить в более комфортабельной обстановке, нежели его предки.
Элизабет познакомилась с Монро — двоюродным братом Джонни, молодым архитектором, недавно вернувшимся из Виченцы[9], где он изучал загородные виллы работы Палладио[10]. Элизабет часто навещала Монро в его кабинете и подолгу просиживала рядом с ним. Она увлеченно слушала, а юноша восторженно, с горящими глазами рассказывал о таланте, позволявшем Палладио строить свои шедевры так, что они составляли единое целое с окружающей природой. Элизабет задавала ему серьезные вопросы, он показывал ей зарисовки, мастерски сделанные им в Италии, и объяснял, каким образом Палладио с помощью оптимально подобранных объемов и пропорций удавалось сделать так, что его сооружения идеально вписывались в ландшафт.
Интерес, который проявляла ко всему этому Элизабет, представлял собой нечто большее, нежели простое любопытство дилетанта. Она уже давно мечтала о собственном доме и со всей серьезностью готовилась к его строительству. Располагая наследством, доставшимся от Хотчейна, она намеревалась жить независимо. С этой целью наняла агента, чтобы тот подобрал ей участок где-нибудь в Нортумбрии — подальше от владений ее назойливого родителя.
Ела Элизабет обычно либо в своей комнате, либо на кухне, где хлопотали толстые добродушные повара. Она проводила мирные часы за чашкой чаю во владениях госпожи Рейд, выслушивая от домоправительницы бесконечные истории о семье Кэрров. За все это время Элизабет ни разу не пригласили за обеденный стол с самим Джонни или его людьми — так распорядился сам лэйрд. Зная, что ему будет сложно противостоять женским чарам Элизабет, он решил вовсе не встречаться с нею — тем более что, усаживаясь за стол, они с соратниками неизменно пили. Джонни ни секунды не сомневался: после того как кувшин с бренди или кларетом совершит несколько кругов вокруг стола, он уже точно не сможет обуздать свои желания.
10
Андреа ди Пьетро Палладио (1518-1580) — выдающийся итальянский скульптор эпохи Возрождения.