Спешка была так велика, что я даже не сразу поняла, что за мной кто-то увязался, не уловила тяжелый взгляд, который уперся в мою спину. Мало ли кому пришло в голову попялиться на цыганку? Все же такая как я — зрелище яркое, приметное, внимание привлекаю сразу. Однако уже и нырнула в узкий переулок, пропахший отхожим местом и гнилыми овощами, а ощущение взгляда никуда не делось. Замерев, резко развернулась.
Я была готова встретить лицом к лицу, кажется, любую опасность.
А вот встретить Мануэля Де Ла Серта готова не была.
И как только он заступил на мой путь? Что за нелепое совпадение?
Несколько секунд я глядела на молодого человека молча, со злым прищуром, пытаясь понять по его лицу и позе, чего ради иберийцу пришло в голову увязаться за мной, учитывая, что шла я по местам откровенно злачным и опасным для хорошо одетого и явно состоятельного человека.
Молчала я — молчал и Де Ла Серта. Только сверкал темными глазами. Теперь многое зависело от того, кто не выдержит и заговорит первым, между мной и иберийцем шла битва воль.
— Я так долго не видел тебя, Чергэн. С того самого злосчастного дня, — сломался первым Мануэль.
Я уперла руки в бока и посмотрела на иберийца мрачней прежнего.
— Иди куда шел, гаджо. Век бы тебя не видала.
Пожалуй, сказано было от чистого сердца.
Ибериец улыбнулся так, что мне стало на мгновение жарко, но гордость женщины из рома не позволяла погрузиться с головой в трепет перед мужчиной. Тем более, перед гаджо, который меня ни во что не ставил.
— Я шел за тобой, красавица, — поставил меня перед фактом Мануэль Де Ла Серта и сделал несколько шагов вперед. — Ты избегала меня столько времени, что я уже успел забыть, как ты хороша, Чергэн.
Сил удержаться от смеха уже не осталось. Да и Чергэн могла смеяться в отличие от леди Евы.
— Так зачем же тебе засорять память лишним? Забудь обо мне, гаджо, сделай милость.
По одним только глазам Де Ла Серта я видела: подчиняться он мне не собирается, как и оставлять в покое цыганскую шувани, что не желает ее забывать.
— Разве такую хоть кто-то смог бы забыть, Чергэн? — вкрадчиво осведомился Мануэль Де Ла Серта… И я поняла, что отступать он на этот раз не намерен. Быть может, так подействовало все то время, которое он безуспешно разыскивал меня, быть может, после столкновения с фэйри у иберийца отбило весь страх раз и навсегда… Или же дело в том, что только в образе леди Евы я дала понять этому несносному человеку, что весьма опасна и могу лишить его жизни с той же легкостью, с какой это сделали бы фэйри.
— Несомненно смог бы, — ухмыльнулась я, готовясь к тому, чтобы самолично отбить невероятно упорному мужчине всю память. Ну, и не только ее, быть может. Щадить Мануэля у меня сейчас причин не имелось, да и свидетелей поблизости нет, чтобы кто-то помешал вбить немного ума в эту явно пустую голову.
По-видимому, Де Ла Серта понял что-то такое по моему взгляду, потому что больше и шага не сделал.
— Что же тебя так злит, Чергэн? То, что предложил стать моей любовницей, жить в довольстве и роскоши? — спросил с откровенным недоумением ибериец. — Любая другая на твоем месте целовала мне руки.
Каков наглец. Решил сравнять меня с гулящей девкой, да еще и ждет, что руки стану целовать? Оторвать бы ему эти руки, чтобы неповадно было ухлестывать за честной девушкой и склонять к греху. Да еще и притом планируя жениться на богатой невесте. Одна для ночи, другая для дня — не слишком ли многого желал для себя господин Мануэль Де Ла Серта?
— Ну так и предложи другой, той, что руки облобызает, — с откровенной издевкой обронила я, не отводя тяжелого, злого взгляда. Допросится посольский сын, допросится, это точно: у любой цыганки дурной глаз, если она того желает.
— Или решил, на леди Еве женишься, а меня для удовольствия в золотую клетку посадишь? — спросила я с издевкой.
Услышав мои слова, Де Ла Серта изрядно подрастерялся, видимо, принимая их за признаки дары предвидения. Разумеется, иберийцу было невдомек, что сегодня его беседу с братом кто-то услышал и понял.
— Маркизы женятся на благородных леди, Чергэн, браки для людей нашего круга подобны сделкам, где всему своя цена.
Я только хохотнула.