Даже если твой ребенок или твой внук не соответствует ожиданиям, что же, теперь его следует убить?
— Кто же знал, что говорила она вовсе не о своем сыне, а тебе, внучке. Ты невероятно сильна, Звездочка моя, сильна настолько, что не ведаешь пределов, которые тебе отмерены, — произнесла Тшилаба со спокойным торжеством души, нашедшей, наконец, упокоение после долгого пути.
И в этот момент я поняла, что мне стало еще страшней, и теперь страх отдавал горечью. Выходит, все смерти, все трагедии, годы вдовства моего отца — причиной всему этому по сути стала я. Ради моего появления на свет Лачи решилась рискнуть всем, пойти против воли матери и связать свою жизнь с гаджо.
— И что с того? Пусть и сильна, — пожала я плечами с деланым равнодушием.
Прабабка все еще не спешила покидать зазеркалье, и это самую малость успокаивало, но все бояться до конца я не перестала.
— Сила нашего рода, та, что должна была перейти к Лачи после моей смерти, осталась без владельца. Мне нужна наследница, Чергэн, я хочу, чтобы наша сила перешла к тебе так, как и должно было произойти с самого начала, — огорошила меня Тшилаба.
Вот почему ведьма предложила мне помощь и не попросила ничего взамен за спасенные жизни, старуху держала между жизнью и смертью не только жажда мести, но и родовая сила, которую Тшилаба передавать тете Шанте то ли не захотела, то ли и не смогла тоже. Я была не совсем уверена в том, может ли стать наследником потомок младшего ребенка, а из двух дочерей Тшилабы старшей была именно Лачи, а вовсе не мать тети Шанты.
С одной стороны, что дурного в том, чтобы получить силу, которая и так должна была принадлежать мне. С другой же, что помимо силы старой ведьмы может ко мне перейти? Тетя Шанта никогда не рассказывала ни о чем подобном, нужды не было, а у гаджо отличные законы.
— Я не желаю этой силы, — тихо, но притом и решительно произнесла я. — Мне достаточно того, что уже имею, большего я не хочу.
Шувани несколько минут хранила молчание, как будто ей требовалось время, чтобы осмыслить тот ответ, который она получила на более чем щедрое предложение. Ведь кто может так запросто отказаться могущества?
Я ожидала вспышки гнева, попытки напасть, чего угодно… Однако Тшилаба сохраняла спокойствие. Клянусь, она даже улыбалась, довольно и чуть насмешливо, будто мои слова ни капли не разочаровали старуху и не расстроили.
— О да, несомненно, сейчас ты не хочешь, — покивала моя цыганская прабабка. — Мы все сперва не хотим, Чергэн. Все. Но придет день, и захочешь. Сама захочешь — и попросишь. Пройдет совсем немного времени, девочка, и ты заберешь все, от чего сейчас отказываешь, заберешь с алчностью. Просто нужно немного подождать. До скорой встречи, моя Звездочка. Свети ярко.
И тут все пропало, зеркало снова стало просто зеркалом, а лицо моей умершей прабабки растаяло. Казалось, будто моя встреча с ней всего лишь затянувшийся странный сон, то ли нелепый, то ли просто несуразный и странный…
Вот только я была не настолько глупа, чтобы надеяться больше никогда в жизни не увидеть Тшилабу. О нет, она не из тех, кто так просто отказывается от желаемого… Ведьма лишь отступила, чтобы подождать подходящего часа и, наконец, добраться до меня.
Рука против воли прижала к груди, туда, где под лифом платья висел на тонкой серебряной цепочке амулет, врученный тетей Шантой. Нащупать подвеску под тканью не удалось. Я запаниковала и полезла под одежду, надеясь, что мне просто померещилось и магический предмет все еще при мне, однако амулета не было.
Не было.