Обе девицы одновременно принялись мотать головами. Ну ещё бы. Кто пожелает лишиться работы в семье лорда Дарроу? Отец вовсе не скуп, а прислуга в нашем доме пользуется большим уважением среди людей своего круга.
– Вот и славно, – усмехнулась я и первой двинулась в обитель абсолютного беспорядка.
Уже через час работы, в которой я принимала участие едва ли не наравне с горничными,темная шаль была решительно сброшена мной с плеч – слишком уж жарко стало. В запыленных зеркалах было oтчетливо видно, что прическа моя растрепалась до полного неприличия, однако труд помог выбрoсить из головы лишние мысли, и это стало благом.
А ещё через час неожиданно тяжело заскрипели ступени лестницы под чьими-то ногами… И на чердак поднялся мой второй. С обоими иберийцами разом.
Я замерла в растерянности и смятении.
– Первая, неужели ты решила совершить эпический подвиг? - осведомился мой близнец, кажется, не осознавая, сколько неприятностей он принес мне на этот раз.
Я стояла прямо перед гостями в просто домашнем платье в цветочек, растрепанная… и без следа пудры на коже. И теперь оба Де Ла Серта видят, насколько я смуглая. Причем любой, кто знаком с тем, что такое поцелуи солнечных лучей, может понять, что такой темный цвет – вовсе не от природы. Я была непростительно загорелой для девушки благородного происхождения.
Сегодня никто не ждал гостей,так что я держалась совершенно свободно и позволила себе отступить от многих условностей… В таком виде определенно нельзя было пoказываться на глаза посторонним!
– Леди Ева, вы сегодня дивно выглядите! – выпалил Теодоро, до которого, кажется, не дошло, что именно не так с моим внешним видом.
Старший из Де Ла Серта промолчал.
– Благодарю вас, сэр, - сдержанно отозвалась я, получив не самый уместный в данном случае комплимент. Однако именно таков был Теодоро Де Ла Серта – говорил, что думал, и подчас не думал, что именно говорил.
Я повернулась к брату,и глаза мои в этот момент наверняка метали громы и молнии.
– Эдвард, неужели так сложно было дать мне возможность привести себя в порядок? – осведомилась я и поспешно покинула чердак, напоследок велев служанкам закончить работу.
Вот же проклятье… Теперь я могу высыпать на себя всю пудру в королевстве, однако это не сотрет из памяти сыновей иберийского посла тот облик, в котором я предстала перед ними на чердаке.
И все-таки к гостям я вышла припудренная, в светлом платьице… словом,типичная девица из хорошей семьи, которая своим внешним видом ничем не выделялась среди прочих молодых альбинских леди.
Маскировалась со всем возможным тщанием, однако это был жест очевидного отчаяния, попытка убедить хотя бы саму себя, что нелепая оплошность, допущенная по вине брата, не была замечена.
– Леди Ева, вам так не к лицу эта белая дрянь, - сразил меня Теодоро сразу после того, как я присоединилась к гостям, которых до моего появления развлекала Эмма.
Я замерла в дверях с вымученной улыбкой на губах.
Хорошо еще, что старший из Де Ла Серта счел возможным промолчать и ничем не выдал своего отношения к моему внешнему виду – что к тому, который он лицезрел на чердаке, что к нынешнему. Вот только смотрел Мануэль на меня как будто куда дольше, чем прежде,и если раньше казалось, что я могла читать во взгляде молодого человека как в открытой книге,то теперь книга почему-то захлопнулась. Теперь в глазах Де Ла Серта я видела только собственное отражение – ничего больше. Он сохранял в моем обществе буквально противоестественное спокойствие и как будто совершенно не обращал внимание на Эмму, которая вертелась поблизости.
Когда так могло случиться, чтобы нашу младшую – одну из первых красавиц столицы – игнорировали мужчины? Мир, очевиднo, сошел с ума,и никак иначе. И я убедилась в этом, когда как-то так вдруг обернулось, что и мой брат, и Эмма,и Теодоро покинули комнату, и оставили нас с Мануэлем один на один.
Смущающая и странная ситуация. Это было просто возмутительно – молодая незамужняя девушка в комнате с мужчиной. Если только…
Творец милосердный, только не это. Вот только не это!
Впрочем, мои молитвы редко доходили до адресата, я уже успела не раз убедиться в этом.
Очевидно, желая добит меня, молодой человек опустил на колени. Этo был плохой знак – самый плохой из возможных. Я даже отшатнулась от неожиданности.
– Я прошу вашей руки, леди Ева, - произнес торжественно и cерьезно Мануэль Де Ла Серта, глядя мне прямо в глаза.