– У меня для вас есть другая игрушка. Она вам понравится, уверяю вас.
Его влажный, горячий рот жадно и властно прижался к ее губам и поглотил их.
Сознание Пэнси помутилось. Казалось, разверзлась жуткая черная пропасть, и она падает, падает в эту пропасть, как в преисподнюю. И вот уже словно и нет ее на белом свете. Господи! Где же ты? Она погибает, она совсем одна в этой адской пучине! И нет сил пошевелиться, закричать, позвать на помощь…
Кажется, она умирает… Ах, скорей бы! Еще немного – и Пэнси упала бы в обморок, как вдруг резкий толчок ослабил тиски сжимавших ее рук. Она жадно вдохнула воздух. Не понимая, что случилось, откуда пришло спасение, девушка почувствовала, как ее обдала струя прохладного, живительного воздуха.
Голос, властный и сильный, ворвался как ветер, колоколом прозвучав в ночи:
– Жизнь или кошелек!
В то же самое время она услышала яростную брань – ее супруг вне себя от злости кричал на незнакомца истошным голосом.
– Буду вам весьма признателен, если вы выйдете из кареты и позволите моему человеку обыскать вас, – услышала девушка.
Кристиан разразился новым потоком ругательств, но пистолет, направленный на него, заставил сборщика налогов замолчать. Правда, ненадолго.
– Какая наглость! – не унимался он. – Вас вздернут, будьте уверены. Вы за это ответите!…
– Выходите, да побыстрее, – бросил незнакомец.
Нахлобучив на голову широкополую шляпу, Кристиан Драйсдейл выбрался из кареты.
Светила полная луна. Ни ветерка! Тихо, тепло… Такие ночи не редкость в феврале. Должно быть, накануне выпал снежок, припорошил узкую ленточку дороги, вьющуюся в лесу.
Карета остановилась посреди небольшой поляны. Перед каретой на породистой статной лошади гарцевал незнакомец в маске. Оба кучера, заложив руки за головы, замерли на козлах. У дверей экипажа стоял второй разбойник. Нетерпеливый жеребец рядом наготове. Попробуй возрази, когда у того по пистолету в каждой руке. Кристиан Драйсдейл быстро оглянулся и понял: положение безвыходное.
Человек у кареты, как успел заметить Кристиан, был одет более изысканно, чем верховой: богато украшенная золотым шитьем накидка из черного бархата, мягкой кожи сапоги со шпорами, белая пена жабо из тончайших венецианских кружев заколота на груди золотой булавкой со сверкающим бриллиантом.
Приглядевшись повнимательнее, Кристиан онемел от удивления. Потом, обретя дар речи, процедил сквозь зубы:
– Белоснежное Горло! Какая встреча!
– К вашим услугам, господин Драйсдейл. – Разбойник отвесил шутливый поклон. – Расставаясь в прошлый раз, я обещал вам скорую встречу.
– Вы, стало быть, следовали за мной по пятам?
– Точнее, мы не теряли вас из виду. В последнюю нашу встречу я сказал вам, что не испытываю никаких симпатий к сборщикам налогов. Особенно к тем, кто, выискивая свои жертвы, злоупотребляет властью и притесняет несчастных, за которых некому заступиться.
– Дерзкий и наглый мошенник, – рявкнул Драйсдейл, – вы за все поплатитесь.
– Вы мне угрожали и при нашем расставании, – улыбнулся «дерзкий и наглый». – Я тогда поразмыслил и пришел к выводу, что вы путешествуете при больших деньгах. На сей раз я не поступлю столь опрометчиво, как в нашу прошлую встречу.
Кристиан Драйсдейл метнулся было к карете, но разбойник не дремал.
– Мой пистолет заряжен, сэр, – предупредил он, резко шагнув вперед. Затем повернулся к кучерам: – Эй, вы там! Слезайте вниз, да свяжите-ка покрепче вашего хозяина!
– Мы не его люди, сэр, – растягивая слова, ответил один, обнаружив говор парня из глубинки, который не спутаешь ни с каким другим.
– Он нас нанял, сэр. Довезти его с невестой до церкви, стало быть… А потом, значит, и до места, где у них медовый месяц…
– Ах, вот оно что! Свадьба… – оживился разбойник. – И куда же путь держите, господин Драйсдейл? Ставлю сто гиней против одной: дело не чисто. Жениться… На вас это не похоже. Да вяжите вы его наконец, – прикрикнул он на кучеров.
Те, резво соскочив с козел, нерешительно переминались рядом.
– Займись-ка женихом, Джек, – крикнул он черной маске.
Тот подъехал к Кристиану и велел идти вперед. Они пересекли поляну и остановились у огромного кряжистого дуба.
Белоснежное Горло, как назвал его Кристиан Драйсдейл, кинул кучерам веревку и стал объяснять, как полагается привязывать к дереву сборщиков налогов вообще и таких подлых, как этот, в частности. Убедившись, что ребятки толковые и отлично управляются с веревкой, разбойник улыбнулся и направился к карете. Заглянув в нее, к своему удивлению, он различил в полутьме хрупкую женскую фигурку. Пэнси прижала к груди собачку и, гладя ее, горько плакала. Казалось, она не замечала, что происходит вокруг нее.