– Расскажите мне все, дорогая моя. Расскажите так, как считаете удобным. Оставим в стороне требования этикета – чем проще, тем лучше. Я убедилась на собственном опыте. Словами порой не передашь всего, что лежит на сердце. К сожалению, я не очень преуспела в английском, поэтому даже попрошу вас, леди Пэнси, говорить помедленнее.
Пэнси взглянула на королеву, опустилась перед ней на колени и начала рассказ о Люции. Она говорила о том, как он спас ее, как уберег от эшафота и каторги людей, обвиняемых в совершении преступлений по ложным доносам. Слова слетали с губ, и королева едва поспевала улавливать смысл сказанного, но бледное, в слезах лицо Пэнси, умоляюще широко распахнутые глаза растрогали бы и более требовательного и взыскательного слушателя, чем ее величество.
Пэнси замолчала, слезы продолжали катиться по щекам. Королева молчала.
– Я рассказала все как есть, – промолвила Пэнси, – в надежде, что вы поймете меня и поговорите с его сиятельством. Это правда, святая правда! Я хочу добавить, что, несмотря на все свои поступки, мой кузен Люций самый преданный подданный его величества во всей Англии. Заверяю вас, ваше величество!
Королева вздохнула и, наклонившись, положила ладонь на пылающий лоб Пэнси.
– Я вижу, что он много значит для вас, моя дорогая фрейлина. Вы любите его, не так ли?
– Всем сердцем, всей душой, – отвечала Пэнси.
– А если бы вам сейчас представилась возможность выйти за него замуж, как бы вы поступили?
– Я готова босиком идти за ним хоть на край света. Если он только пальцем поманит меня. Я люблю его, ваше величество, и он меня любит. И любовь эта, я сердцем чувствую, дарована нам самим Богом.
Королева опять вздохнула. Пэнси увидела, как тень пробежала по лицу ее сиятельства, вероятно, она подумала о своей неразделенной любви к королю. Усилием воли королева заставила себя позабыть о своих горестях и, взглянув на фрейлину, сказала:
– Я подумаю, чем вам можно помочь. Согласитесь, это сделать нелегко. Но когда представится удобный случай и его величество решит выслушать меня, я расскажу ему все, о чем вы мне только что поведали.
Пэнси припала губами к руке королевы.
– Благодарность моя безгранична, ваше величество, – прошептала она.
– Не стоит благодарности, еще ничего не сделано. Хотя, мне кажется, его величество будет тронут вашей преданностью лорду Став… как правильно?… Стейверли?
– Да, Стейверли, ваше величество, – улыбнулась Пэнси.
Она хотела еще что-то добавить, но в это время раздался стук в дверь и появилась служанка с кувшином ароматной воды. Королеве пора было одеваться, и Пэнси следовало удалиться. Она склонилась к руке королевы и коснулась ее губами, затем, присев в низком реверансе, уступила место двум другим фрейлинам, которые уже стояли рядом с ее величеством, готовые приступить к своим обязанностям. Когда Пэнси была у дверей, королева произнесла:
– Я не забуду, что вы мне рассказали, леди Пэнси. Мы должны обе просить об этом Господа в наших молитвах.
Пэнси шла по длинному коридору к себе, думая о том, как легко стало на душе. Ее охватило чувство необыкновенной теплоты и благодарности к милой королеве. Бедняжка! Нелегко быть женой самого жизнерадостного и обожаемого подданными короля, который когда-либо всходил на трон Англии. Корона, конечно, нелегкое бремя! Но у королевы она лежала еще и тяжелым камнем на сердце. От судьбы не уйдешь: она полюбила короля, назвавшего позже ее своей женой. Лучше бы мужем этой милой женщины был обыкновенный человек, а не король, раздающий любовь особам алчным и честолюбивым. И не только любовь, к сожалению!
Пэнси вошла в комнату тетушки и застала ее спящей на диване, раскрытая книга на коленях – всего лишь предлог. Она и строчки не прочитала! Книга была открыта на том же самом месте, что вчера, день назад и третьего дня.
Леди Дарлингтон не слышала, как вошла племянница, она с трудом открыла глаза, почувствовав, что Пэнси склонилась к ней.
– Вы спали, тетя Энн?
– С какой стати? – недовольно фыркнула тетушка. – Я читаю и всего лишь на миг прикрыла веки, чтобы поразмыслить.
Пэнси старалась всем своим видом показать тете Энн, что допустила бестактность и виновата, однако глаза сверкали и искрились помимо желания. Она осторожно сказала:
– Извините, тетушка, за беспокойство, но нам пора одеваться. Сегодня мы приглашены на ужин к леди Хайд.