Чудовищные фижмы королевы вызывали всеобщие насмешки, как и ее фрейлины. Эти дамы были настолько скромны, что сочли бы, что запятнали свою невинность, если бы легли на простыни, которых один раз коснулся мужчина. Их сопровождала толпа невероятно грязных и набожных монахов-португальцев, каждый из которых прихватил с собой целую толпу родственников. Те, кто приезжал в Хэмптон-Корт, чтобы воздать почести королеве, видели маленькое серьезное создание с очень красивыми руками и ногами и чуть выдающимися вперед зубами. Она горячо полюбила своего веселого», обаятельного и остроумного супруга, и в Уайтхолл приходили известия о том, что и он очень увлечен ею. Но сможет ли она удержать его, а тем более — изменить непринужденные нравы купающегося в удовольствиях двора, где не только сам король, но и его подданные наслаждались всем тем, чего были лишены во время диктатуры Кромвеля?
Однако сейчас было не время говорить об этом: Тея радостно вскрикнула, указывая на реку, где появились первые суда процессии, которая предваряла приезд их величеств.
Впереди плыли две баржи. Живые картины на одной из них изображали короля и королеву, окруженных сонмом придворных. Однако толпа с нетерпением ждала приближения корабля, по форме напоминавшего старинное судно. Коринфские колонны, увитые цветами и лентами, удерживали полог из золотой парчи. Толпа разразилась радостными криками, увидев, что под пологом рядом сидят король Карл и его темноглазая королева, которую он держит за руку.
Когда корабль подплыл ближе к Уайтхоллу, все разговоры между придворными стихли. Барбара Каслмейн стояла молча, прикусив белыми зубками нижнюю губу. К всеобщему изумлению, она не пыталась пробиться вперед, чтобы приветствовать короля и королеву Екатерину в тот момент, когда они сойдут на берег. Барбара стола поодаль, наблюдая, как кавалеры и дамы приседают, кланяются, целуют руки царственной четы. Только когда Карл уже намеревался ввести молодую супругу во дворец, Барбара приблизилась и присела в реверансе — столь грациозном и уверенном, что по сравнению с ней все остальные показались неловкими и неуклюжими.
Королева наклонила голову, взгляд Карла на мгновение остановился на Барбаре, а потом королевская чета вошла во дворец, а Барбара осталась стоять на террасе. На ее губах играла легкая улыбка. Она больше не тревожилась. Глаза короля сказали ей, что все хорошо и он придет к ней, когда сочтет нужным.
Барбара медленно направилась прочь, не глядя, куда идет, и наткнулась на Рудольфа Вайна, не заметив его. Он тоже был один и смотрел вслед графине и Tee, которые отправились в свои апартаменты.
— Уж не стали ли вы внезапно добродетельны? — холодно спросила Барбара, от которой не укрылось выражение лица Рудольфа.
— Барбара, не сердитесь на меня! — поспешно воскликнул он. — Я не виноват в том, что у моей тетки такие странные представления. Я пытался ее переубедить, но она не стала меня слушать.
— Не беспокойтесь, — язвительно бросила Барбара, — ваша родня меня не волнует. Им будет очень скучно при дворе, если они не пожелают знакомиться с теми, кого король приближает к себе. Мне жаль эту девочку, которая оказалась во власти старой ведьмы!
— Как вы добры! — вскричал Рудольф, сочтя за благо истолковать ее последнюю фразу буквально. — Может быть, вы разрешите мне как-нибудь привести к вам мою маленькую кузину? Она показалась мне славной девчушкой.
Барбара прищурилась.
— Что за игру вы ведете, Рудольф? Охотитесь за приданым или уже влюбились?
— Я люблю только вас, и вы это прекрасно знаете! Но мои кредиторы на меня наседают, а она богата, Барбара, хотя откуда у нее взялись эти деньги, одному небу известно.
— А вы уверены, что они у нее действительно есть?
— Я попробую это уточнить, но судя по тому, что она говорила о покупке лошадей, кареты и ювелирных украшений, я думаю, что деньги у нее есть. Моя тетка не позволила бы своей подопечной влезать в долги, особенно если бы ей нечем было расплатиться.
Барбара Каслмейн улыбнулась.
— Значит, вы решили жениться ради денег?
— Мне необходимо что-то предпринять, и как можно скорее. Но я хочу умолять вас об одном одолжении.
— Каком же?
— Два месяца назад я просил его величество подтвердить мое право на титул и поместье Стейверли.
— А что стоит между вами и титулом? — осведомилась Барбара.
— Кузен, которого надо признать погибшим. Никто уже много лет о нем не слышал.
— Ну что ж: я посмотрю, что можно сделать, — благосклонно пообещала Барбара Каслмейн.