– Простите меня, леди Гренвилл, – Филипп виновато наклонил голову. – Я слишком много пережил за этот год, и мне кажется, что я угодил в какую-то западню, глубокую яму, стенки которой осыпаются, едва только я начинаю карабкаться вверх…
– Не жалуйтесь, господь не пошлет нам больше того, что мы можем вынести, – все еще резким тоном ответила Эмили. – Ваши друзья не бездействуют, но все наши усилия тщетны, если вы опустите руки и смиритесь с тем будущим, что приготовил для вас суперинтендент Миллз!
– Мадам дело говорит, – вмешался надзиратель, еще не осознавший, что эта леди заразила и его своей уверенностью. – Будешь хныкать, судья мигом отправит тебя на виселицу. Или в больницу. Не знаю уж, что и хуже.
Эмили сдержала улыбку – неожиданный союзник мог облегчить жизнь Филиппа в тюрьме.
– Вот именно! А теперь мне пора, если я хочу успеть закончить свои дела в Лондоне. Не унывайте, мистер Рис-Джонс, даже когда стоишь на эшафоте, есть еще надежда!
– Истинно так! – надзиратель улыбнулся, показывая испорченные зубы. – Пока твоя голова прямо сидит на плечах, нужно надеяться! Сейчас я провожу этого парня в его камеру, мадам, а потом выведу вас отсюда.
– Я буду очень признательна вам, сэр, – без тени насмешки ответила Эмили.
«Надо дать этому милому человеку пять фунтов. Пусть принесет Рис-Джонсу бритву, если это возможно, и какой-нибудь питательной еды. Сейчас он выглядит, как настоящий разбойник!»
– Надеюсь, ты не зря провела столько времени в этих мрачных стенах, – заявила Джейн, едва Эмили уселась напротив нее, и экипаж тронулся.
– Не скажу, что Филипп сильно помог мне. Кажется, он совсем сник. Хорошо, что моя сестра не видит его таким, это разбило бы ей сердце, если от него еще хоть что-нибудь осталось.
– Рис-Джонс не считает свою кузину способной на такие изощренные преступления? – догадалась мисс Соммерсвиль.
Эмили утвердительно кивнула.
– Но он хотя бы сообщил мне, где можно найти подругу мисс Гринлоу, мисс Парр, а также адрес своего приятеля, мистера Мэйнсуорта. Мы должны повидаться с ними.
– У нас не хватит на это времени, – рассудительно заметила Джейн. – Лорд Гренвилл и Ричард будут ждать нас в четыре, а уже без четверти два…
– Действительно… Я задержалась, но мне так хотелось подбодрить Рис-Джонса… Как же нам быть? – леди Гренвилл потерла пятнышко на перчатке, несомненно, появившееся после соприкосновения с тюремным столом или стулом.
– Давай нанесем визит мисс Парр, в это время она еще должна быть дома, а вот мистер Мэйнсуорт уже может отправиться в свой клуб…
– А мистеру Мэйнсуорту я отправлю записку. Совсем необязательно знакомиться с ним, чтобы выяснить что-то о бывшем камердинере Филиппа и о пропавшем плаще. Лучше расспросить мисс Парр.
– Если ее родители позволят нам задавать ей вопросы о смерти мисс Гринлоу. Должно быть, она очень испугалась, когда нашла свою подругу умирающей.
– Нам остается только уповать на милость провидения, – вздохнула Эмили, и через час обе леди уже входили в светлую бело-голубую гостиную Парров.
Обе они с трудом скрыли радость, когда горничная сообщила им, что миссис Парр поехала навестить больную сестру. Мистера Парра тоже не оказалось дома, но мисс Парр музицирует в гостиной и охотно примет леди Гренвилл и мисс Соммерсвиль.
Мисс Чарити Парр, миловидная рыжеволосая девушка, приветливо встретила неожиданных гостей, выказав ровно столько удивления, сколько было предписано этикетом. Когда обе посетительницы извинились за вторжение и представились, а горничная внесла неизменный поднос с чаем, Эмили заговорила о цели этого визита.
Мисс Парр тут же утратила манеры радушной хозяйки, ее веснушчатый носик сморщился, а глаза, наоборот, испуганно округлились.
– Простите, мы не хотели бы заставить вас вновь пережить ужасные впечатления того дня, но, возможно, ваши слова помогут спасти жизнь двоих влюбленных, – какая девушка, любительница романов, откажется помочь влюбленным? Эмили надеялась, что мисс Парр любит романы.
– После тех событий я несколько раз говорила с полицейскими и, кажется, не смогу уже сообщить ничего важного, – пробормотала девушка, но страх потихонечку таял в ее глазах, а любопытство давало о себе знать крошечными морщинками на лбу. – Я так хотела бы забыть тот день, но не думаю, что когда-нибудь у меня получится.