— Кэтрин! — воскликнул он и бросился ко мне, чтоб обнять, но мистер Уиллоби непринужденно вышел вперед, встав на его пути.
— Здравствуйте, мистер Уоррингтон, мистер Уоррингтон, — с совершенно невинным видом поприветствовал моих родных племянник лорда Дарроу.
Брата, кажется, готов был взорваться от возмущения.
— Отойдите от моей сестры! — потребовал он у моих спутников.
Молодые люди переглянулись и решительно отказались сделать это. Причем, как мне показалось, исключительно из-за того, что им нравилось злить Эдварда. Право, как мальчишки…
— Прошу вас, — обратилась я к друзьями, надеясь, что хотя бы ко мне они прислушаются.
К счастью, так и вышло. Нет, молодые люди, разумеется, не пришли в восторг от моих слов, однако подчинились.
Брат сжал меня в объятиях так сильно, что я всерьез начала опасаться переломов.
— Создатель, Кэтрин, ты немедленно возвращаешься домой! — воскликнул он, явно рассчитывая на слишком многое.
Разумеется, его милость не мог оставить такое опрометчивое заявление без внимания.
— Мисс Уоррингтон никуда не уезжает, смею вас уверить, — холодно произнес вельможа. — Если вы столь мало дорожите своей жизнью и жизнью своих родных, то я все еще беспокоюсь об этой девице.
Объятия брата стали еще крепче, словно бы он надеялся так удержать меня.
— Вы не можете распоряжаться судьбой моей дочери! — воскликнул отец, правда, уже не так громко, как до того. — Вы уже достаточно натворили, сэр. Как только вы могли явиться в наш дом после всего, что случилось!
Его милость многозначительно посмотрел на меня, намекая, что ему приходится выслушивать обвинения, которые по справедливости должны были достаться мне.
— Именно мне и надлежит распоряжаться судьбой мисс Уоррингтон. Я знаю, что случилось с нею, знаю, как именно можно ее защитить, — невозмутимо отозвался мужчина. — Или вы предпочитаете видеть свою дочь мертвой, мистер Уоррингтон?
Я вздрогнула, услышав этот вопрос. Если отец скажет, что лучше бы я погибла, чем так опозорила семью…
— Или вы считаете, будто мисс Уоррингтон по моей вине утонула в детстве? Или же по моей вине, чтобы вернуть вашу дочь, не дать ей погибнуть, ее няня воззвала именно к этим силам?
Каждое слово лорда звучало мерно, спокойно, уверенно…
Да, когда он спасал мою жизнь, он предпочел расплатиться иначе, не обращаясь к нечисти. За что мне нужно до смерти его благодарить.
— Пусть все так, однако это не изменяет того факта, что именно будучи под вашим надзором моя дочь пыталась бежать с мужчиной, — не желал уступать отец.
Я решительно вывернулась из рук брата.
— Такого не было, папа. Я не намеревалась ни с кем бежать и никогда бы так не поступила. Тем более, с мистером Греем! — выпалила я, тем самым выдав свою осведомленность.
Определенно стоило промолчать и дать и дальше говорить от своего имени лорду.
— То есть ты уже знала о тех слухах, — тихо выдохнул отец, хватаясь за сердце. Этот его жест я предпочла не заметить, учитывая, что батюшка отличался прекрасным здоровьем и никогда не жаловался на боли в области груди.
Лорд Дарроу поднялся на ноги и кивком велел мне подойти к себе. Я тут же подчинилась.
— Разумеется, мисс Уоррингтон знала о произошедшем. От меня, — ответил за нас обоих вельможа.
Эдвард расхохотался. И звучал его смех до дрожи жутко.
— То есть вы явились в нашу глушь лишь для того, чтобы сообщить моей сестре эти дивные новости? Право, так мило…
Никогда раньше я не замечала в брате подобного едкого сарказма. Он всегда очаровывал окружающих чувством юмора, легким нравом… Неужели моя вина в таких переменах? Больно было даже думать об этом…
— А вы бы предпочли, чтобы об этом она узнала из письма, молодой человек? — холодно поинтересовался лорд.
Я же четко и ясно осознавала: он бы никогда не поступил со мной таким бесчестным образом. Только не он.
— Не появись вы в жизни Кэтрин… — вновь заговорил отец, в чьем голосе звенели гнев и боль.
Почему же он спешит обвинить во всем одного только человека? Почему ничего не говорит мне самой?
— …она бы уже была мертва, — спокойно продолжил его милость. — Со мной ее свел счастливый случай, не иначе.
Отец вздохнул тяжело и раздраженно и сказал именно то, что я так страшилась услышать:
— Лучше бы ей умереть, чем жить с таким бесчестьем. Она погубила и себя и сестер своим поступком. И теперь на всех нас лег позор.
Словно бы откуда-то издалека до меня донесся голос брата:
— Отец!
Перед глазами потемнело, ноги подломились, и я начала оседать на пол…