Тонкий абрис лица, медовые волосы в высокой прическе, выбившаяся прядка на хрупкой шее, простое черное платье, подчеркивающее стройную фигуру и матово-белую кожу, босоножки на маленьких изящных ножках. И взгляд... Преданный, искренний, чистый. Ни одна женщина не смотрела на него с таким обожанием. И эта не посмотрит. О, если бы он встретил ее раньше!
Даниэль сдавил в кулаке тонкую ножку пустого бокала. Стекло треснуло и осыпалось на ковер.
- Сибаритствуешь?
Мартин, как обычно, появился без предупреждения и без доклада. Ему единственному было позволено нарушать покой и уединение герцога Аберкорна. Даниэль лениво взглянул на брата. Взъерошенный, определенно злой и взвинченный. И еще притащил какую-то корзинку и пристроил ее у камина на полу.
- Присоединяйся. Ты знаешь, где взять бокал.
- Нет, мне чего-нибудь покрепче, - Мартин рухнул в соседнее кресло. - Прикажи принести арманьяк.
Даниэль усмехнулся и отдал необходимые распоряжения. Мартин не спешил делать первый глоток, согревая в руках бокал с янтарным напитком.
- Может, сигару?
- Иди к черту.
Даниэль прекрасно знал, что Мартин на дух не переносит табачный дым, но неизменно предлагал ему сигару под арманьяк.
- Новый рекорд? Думал, ты еще утром сбежишь из дома.
Мартина передернуло.
- Не вышло, - признался он и сделал первый глоток.
- Сочувствую. Тетушка одна десяти девиц стоит, а их там у тебя?..
- Пятеро. Плюс чудовище, которое я сам притащил в дом.
- Чудовище? Марти, вы всего два дня женаты, а Эмилия уже превратилась в чудовище? - хохотнул Даниэль.
Мартин тихо застонал и снова пригубил арманьяк. Похоже, ему пришлось нелегко. Надо же, брат легко может организовать работу целого предприятия или призвать к порядку разбушевавшихся адептов в ордене, но с женщинами он предпочитает сдержанность и поиски «подхода». Мартину не трудно показать матери, кто в доме хозяин, но он признавался, что потом на душе гадко, как будто несправедливо обидел маленького и беззащитного ребенка. Даниэль справедливо замечал, мол, леди Айрин сама кого хочешь обидит, мало не покажется, однако не осуждал брата. С сестрами же обычно проблем не было. А вот Эмилия... Эмилия - загадка и вызов. Видимо, Мартин боится напугать ее чрезмерной властностью. Предпочитает, чтобы жена испытывала к нему уважение, а не страх.
- Чудовище - это звереныш, подарок жене, - пояснил Мартин, отчего-то не спуская пристального взгляда с корзинки. - Мелкий, противный, вездесущий, грызущий, гадящий... - он перевел дыхание, чувствуя, как заводится, - дракоша.
- Ого! - присвистнул Даниэль, как обычно играя монеткой. - Щедрый подарок. Так малышка Эмилия тебе дала? И она весьма неплоха в постели?
Как он и предполагал, довести брата до точки кипения сейчас легче легкого. Пара пренебрежительных слов о его жене - и раздражение, копившееся весь день, превратилось в гнев. Мартин побледнел, потом побагровел, напрягся, свел брови и раздул ноздри.
- Ты подмешал приворотное зелье?
Рычащее шипение удивило. Как будто Мартин боялся повышать голос. Даниэль внутренне собрался и приготовился к неминуемому взрыву. А вслух произнес, как можно небрежнее:
- Зелье имело место быть.
Мартин выдернул его из кресла, схватив за грудки, тряхнул, оттолкнул и с размаха ударил кулаком по лицу. Целился в нос, но Даниэль успел слегка повернуть голову, и удар пришелся на скулу и бровь. Вот уж когда понимаешь значение фразы «искры из глаз»! Смягчить падение не удалось - перелетев через кресло, Даниэль весьма чувствительно приложился об пол. Да так и остался лежать, картинно раскинув руки. Все внутренности отбил! И на затылке теперь будет шишка!
- Увернуться не мог?! - взревел Мартин, одним прыжком очутившись возле брата. - Вставай! Живо!
«Бровь таки рассек, паршивец», - досадливо подумал Даниэль, ощущая теплую струйку крови на виске, и огрызнулся:
- Спасибо, не хочется. Если тебе полегчало, будь добр, попроси слуг принести какую-нибудь чистую тряпку и лед.
Конечно, он мог бы увернуться и даже ответить на удар. Драка получилась бы знатная, уровень мастерства у обоих братьев примерно одинаков. Но какой смысл в разбитых носах и переломанной мебели? Даниэль отлично знал, брат не будет бить лежачего. Достаточно дать ему выпустить пар, и пусть любуется подбитой физиономией, от Даниэля не убудет. Тем более что заслужил.
Лед принесли быстро. А вместе с ним и бинты, и дезинфицирующий раствор, и кровеостанавливающий порошок, и пластырь. Чертыхаясь сквозь зубы на шипящего от боли Даниэля, Мартин обработал ранку, стянул края пластырем и шлепнул сверху мешочек со льдом.