— Леди? Чем обязан видеть вас? – несколько удивленно спросил он.
Лисса замялась, чуть склонив стыдливо голову.
— Я хотела принести вам свои извинения… и пожелать вам благополучно добраться до дома, – проговорила она в ответ.
Торин несколько мгновений смотрел на нее, видимо не находя слов.
— Что же… – наконец сказал он. – За чтобы вы не хотели просить меня простить вас, вам не стоит этого делать.
Неужели он считает ее настолько ужасной, что не желает слушать ее? Лисса уязвлено посмотрела прямо в глаза мужчины напротив, но он лишь горько качнул головой.
— Не стоит, не стоит вам извиняться передо мной. Чтобы не пожалеть об этом после. Не провожайте меня, – твердо сказал он.
— Как скажете, – в некотором замешательстве, согласилась Лисса.
Створки главных дверей закрылись за широкой спиной, а девушка, чуть помедлив, направилась к себе. Но на полпути, поколебавшись, изменила свое решение и направилась к угловой башне, примыкавшей к главному зданию. На самом верху оной, в круглой комнате, довольно холодной и не забранной стеклом, она и нашла мужа. Фрерин, привалившись плечом к стене, нечитаемо смотрел в окно, наблюдая как захлопываются врата замка за его старшим братом.
— Вы не стали его провожать, – негромко проговорил Фрерин, не оборачиваясь. – Я рад тому.
Лисса в сомнении посмотрела на него. Фрерин вовсе не выглядел радостным.
— Он ваш бр… – но Фрерин оборвал ее.
— Враг! – отрезал он. – Уж поверьте мне, леди, никогда я ему не прощу племянников! Ладно, я, я сам виноват в изгнании из Рода, но он… как мог он допустить смерть Фили, калечество Кили?! Нет, не говорите ничего! Он знал, что им всегда, каждый миг, грозит опасность! Ведь все видели в Фили его наследника. И все же он не уберег его… как и Кили.
— В вас говорит гнев, – осторожно заметила Лисса, подходя к рассерженному мужу, что наконец смотрел на нее, отвернувшись от окна. – Все ошибаются. Он из плоти и крови, как…
Фрерин остановил ее, резко положив руки ей на плечи.
— Лисса, не защищайте его. Вы не знаете его, как знаю я. Мой брат поступает так, как считает нужным и ВСЕГДА находит себе оправданья. Оставим это, и не начинайте более. Я не желаю о нем слышать, поймите вы!
Фрерин был так зол, но все же… он старался держать себя в руках. В избытке чувств мужчина позволил себе лишь несильно встряхнуть Лиссу за плечи. Девушка умолкла, уязвленная его словами и действием. Ни один мужчина ранее не позволял себе подобного по отношению к ней. Эддард Старк всегда заботился и защищал своих дочерей, и для Лиссы то, что ее встряхнули как нашкодившего котенка, показалось весьма обидным и грубым.
— Как пожелаете, – проговорила она через силу.
Фрерин отпустил ее и девушка тут же сделала шаг назад.
— Я распоряжусь насчет трапезы, сир, – сухо сказала она. – Вы желаете обедать в комнатах?
— Да, – Фрерин уже успокоился и сейчас его несколько беспокоил тон Лиссы. – Пожалуй.
Он так и не смог привыкнуть к трапезам в большом зале, на глазах многих жителей замка. Это уже не было столь мучительно, как по началу, когда было трудно и кусок проглотить под чужими оценивающими взорами. Сейчас же, спустя месяцы, это становилось всего лишь тягостной обязанностью хозяина замка и если уж есть возможность этой обязанности избежать, он был этому рад. И Лисса это знала. Вот и сейчас, Фрерин отвлекся от мыслей о брате и от своего гнева. Конечно, он заметил, что Лисса на него обиделась, но посчитал это всего лишь досадным недоразумением между ними.
Лисса поспешно ушла, оставив мужа в своем кабинете в башне. Она была расстроена и несколько обижена, но чуть успокоившись, девушка великодушно простила Фрерина. В конце концов, Торин и ее пугал, а его последние слова были странны и непонятны. Почему она должна жалеть, что принесла ему извинения? Кто поймет этих мужчин?
День после отъезда сира Торина прошел тихо и обыденно, но спустя несколько дней произошло то, что перевернуло все.
Лисса, окончательно смирившись с тем, что общие трапезы не по душе Фрерину, решила накрывать стол отдельно от всех, в небольшой комнатке, с камином и с застекленным окном, отчего та была довольно светлой и теплой. Эту комнатку Лисса обозвала про себя Малой Трапезной, что несколько, впрочем, ее смущало. Она попросила плотника замка смастерить сюда небольшой стол и даже не поленилась нарисовать его на куске пергамента. Спустя какие-то четыре дня его занесли в Малую Трапезную и Лисса была в восхищении от работы ремесленника. В благодарность она даже одарила его серебряной монетой. Тонкие, изящные ножки, резьба по кругу столешницы, простая, но очаровывающая – стол был сделан из древесины лесного ореха, что говорило о его будущей долгой службе.