Лисса понятливо кивнула.
— Я поняла вас, матушка. Отцу нужен кто-то третий между Стеной и нами. И гномами. Пусть даже он... изгнан, верно? Он все одно остаётся гномом и братом их лорда. Гномы не смогут закрыться в своих горах, если что случится им придется поддержать людей Севера. И привести воинов к стенам Черного Замка. Винтеррайса.
Кейтелин коротко кивнула, пораженная проницательностью дочери. Если ей самой понадобилось несколько месяцев, чтобы осознать эти вещи после обстоятельного разговора с мужем, то Лисса все осознала сразу.
Да, ее дочь вполне может уже жить своим умом... она готова.
— Я рада, что ты это понимаешь, — вздохнула Кейтелин, положив на колени дочери свадебную женскую рубаху. — И не против этого союза.
Лисса опустила глаза, смотря на сверток рубахи на своих коленях.
— Как я могу? — очень тихо спросила она. — Север наш дом и... но матушка, значит... значит, я надену плащ "безродного"? Я перестану быть Старк, но кем я стану? И кем станет он?
Кейтелин не знала, чем тут утешить дочь. Обретя мужа, она и в самом деле больше не сможет зваться Старк...
— Ты будешь леди Винтеррайса, — проговорила она утешающе.
— Это не то, матушка! — вскинулась Лисса, с отчаяньем посмотрев на Кейтелин. — Неужели ты хочешь, чтобы нас называли "безродными"?! Как... как детей шлюх?!
Глаза Лиссы заблестели от слез. Это было ужасно, но, к величайшему сожалению, Кейтелин не знала, как утешить или помочь дочери. Кейтелин со стыдом гнала мысль, что еще и потому она не желала Сансе такого мужа, как Фрерин.
— Твой отец, что-нибудь придумает, — вздохнула она, отведя взгляд. — Верь ему. Все будет хорошо. Я... эта рубаха для тебя. После свадьбы ты наденешь ее. Все девушки на Севере надевают ее...
Лисса, потухнув, опустила глаза на рубаху.
— Спасибо, матушка... я доверяю отцу...
Кейтелин ободряюще чуть пожала ладошку дочери и поспешила уйти из комнаты для рукоделей. Разговор прошел не так, как ей хотелось и она так ничего и не смогла сказать дочери о первой брачной ночи. Но... может у нее еще будет время. И сир Фрерин... у него должен же быть какой-то опыт? Все же... мужчина.
... Лисса уныло расматривала беленую рубаху на своих коленях, все пытаясь отогнать тяжелые мысли. Как все будут смотреть на нее в день свадьбы? Как будут насмешничать враги Старков, что ее выдали за безродного изгоя да еще и за нелюдь! И сир Фрерин... сколько насмешек им ждать за своей спиной?!
Что отец может тут сделать?
Горько вздохнув, Лисса встала и встряхнула рубаху, расправляя ее, чтобы рассмотреть подарок матери. Несколько мгновений Лисса растерянно смотрела на подарок матери... а после отчаянно покраснела.
Рубаха, как рубаха... вот только на срамном месте впереди зияла огромная дыра, обшитая кружевами.
*** *** *** *** *** *** ***
Это явно был день ужасных открытий.
Все же собравшись с силами и упрятав подальше ужасно нескромный подарок матери, Лисса смогла закончить свою работу над плащом. По крайней мере хоть вначале свадьбы на ней будет хороший плащ дома Старк.
И все же... как верно унизительно мужчине не иметь возможности дать своей нареченной даже плаща...
Неужели отец и сир Торин такого допустят?!
Она не хотела верить в это.
За работой и тяжелыми думами Лисса потерялась во времени и спохватилась лишь тогда, когда за окном разгорелся закат. Только тогда заурчавший желудок обиженно напомнил девушке, что она пропустила обеденую трапезу. Сложив плащ, и убрав нитки, девушка покинула Белую Комнату, направившись в Большой Чертог. Время явно близилось к ужину и стоило поесть. Даже если сейчас и нехотелось видеть мать и сестру-двойняшку.
Но до зала она дойти не успела.
Спускаясь по узкой лестнице, она вдруг услышала странный стон и непонятные звуки, что доносились из темного коридора рядом. Ведомая проснувшимся любопытством, Лисса шагнула в коридор и через пару шагов оказалась перед гобеленом, за котором явно кто-то был. Томные ахи и вздохи, непонятные хлопающие звуки доносились оттуда. Нахмурившись, девушка протянула ладошку и отвела гобелен в сторону... и вытаращила глаза, замерев от шока.
Толстушка Нэн, что помогала ей с "купанием" сира Фрерина лежала прямо на каменном полу. Юбки служанки были задраны, оголив полные бедра.
— О-о... а-а-а! Да... — стонала служанка, крепко цепляясь пальцами за плечи мужика, возлежавшего на ней.
Покраснев до цвета красного вина, Лисса отшатнулась прочь, выпустив гобелен из рук. Зажав рот ладонью, девушка метнулась прочь, не помня себя. А перед глазами стояло увиденное — раскрасневшаяся служанка, ее бестыдно голые ноги... и мужчина, что жарко целовал служанку, оглаживая ее бедра, сжимая сильными пальцами белую кожу, ритмично двигаясь с хлопающими звуками в ее теле...
Лисса не помнила, как влетела в свою комнату. В голове стучала кровь, а щеки пылали огнем... КАК ЭТО МОЖНО?!
Девушка упала на кровать, зарывшись лицом в покрывало. Неужели ТАК будет и с ней?! Ужас какой!!
Завернувшись в покрывало с головой, девушка отчаянно зажмурилась, пытаясь прогнать ужасное видение перед глазами. Но это никак ей не удавалось... сколько она так лежала, Лисса не знала, но спустя какое-то время она провалилась в сон...
... тело горело от чужих рук, она кусала губы, чтобы не застонать в голос. Пожар внутри нее разгорался все ярче...
— ... Лисса! Лисса, проснись! — вдруг раздался встревоженный голос Сансы. — Тебе сниться кошмар?
Лисса вздрогнула, вырываясь из объятий сна. Испуганно распахнув глаза, она увидела сестру, сидевшую на краю ее постели.
— Что с тобой? — испуганно спросила Санса. — Ты заболела? Твои щеки горят огнем!
Лисса замотала головой.
— Нет, — еле выговорила она. — Я в порядке... просто сон дурной приснился... Я сейчас встану...
— Я все же попрошу у мейстера отвара для тебя, — пробормотала нахмурившись Санса, вставая. — Я скоро!
Сестра вышла из спальни, а Лисса со стыдом уткнулась лицом в подушку. Рука скользнула меж ног, где все горело огнем и было влажно...
Так ли плохо то, что она видела?