Лисса долгий миг осознавала происшествие и что оно может означать.
- У вас нет этого обычая... - очень тихо сказала она, посмотрев на Фрерина.
- Врываться к чужому голому мужчине, принимающего ванну? - мрачно спросил тот, даже не думая вынимать из воды левую руку. - Нет, юная леди!
Вот теперь уже Лиссе стало стыдно. Можно подумать, она здесь по своей воле!
- По обычаю Севера, дочь лорда должна проявить заботу и внимание к своему жениху. Ведь после свадьбы жена всегда помогает мужу принять ванну, - ровно проговорила она. - Моя мать прислала меня к вам, и полагаю, мой отец знает об этом... а к уважаемым гостям присылают слуг и служанок.
Из-за двери послышался еще один чей-то возмущенный возглас. И Лисса сразу угадала, что на сей раз он принадлежал седобородому мейстеру сира Торина. Ох, как же неловко...
Черноволосый сир Фрерин отчетливо скрипнул зубами, мрачнея.
- Полагаю, вашим родным необязательно знать, что вас здесь не было, - процедил он, не глядя на девушку.
Лисса покачала головой.
- Им донесут, что гости прогнали слуг... и что я ушла слишком скоро.
Гном молчал долгие мгновение и лицо его явно было злым. Но Лисса догадывалась о его мыслях и чувствах. Вряд ли она сама причина этой злости. Они оба жертвы этого обычая и по воле своих родных они оказались здесь, в этой комнате.
- Вы еще не моя жена... - очень тихо, но жестко и чётко отчеканил черноволосый гном. - Я ГОЛЫЙ понимаете ли вы?!
Лисса в смущении отвела взгляд... и тут же наткнулась на лежащие на низкой скамеечке у камина полотенца. Положив губку на широкий бортик деревянной ванны, девушка подошла к скамейке и взяла верхнее полотенце.
Да, это было именно то, что могло их выручить.
- Вот, - сказала она, вернувшись. - Оберните его вокруг бедер.
Резко и зло выдохнув, Фрерин нехотя выхватил из ее рук полотенце и неловко встал, прикрывшись им. К сожалению, обернуть полотенце вокруг бедер одной левой рукой было задачей неудобной и скулы мужчины разгорелись еще сильнее. Лисса в этот миг демонстративно отвернулась, решив добавить на губку еще немного мыла. И гном был ей за это почти благодарен.
Когда она вновь повернулась к нему. Полотенце уже было надежно обернуто вокруг бедер мужчины, прикрывая срамное место. Не то, чтобы Лисса не догадывалась, что скрывает полотно полотенца, но... так было как-то... легче? Менее неловко?
Подойдя, девушка молча стала намыливать тело мужчины губкой. Тот тоже молчал, кусая губы.
Широкие плечи...
Сильные, жилистые руки...
Грудь, с темными сосками и покрытую темными редкими волосами.
Дойдя до спины, рука Лиссы дрогнула. Уродливые длинные полосы шрамов, что мог оставить лишь кнут. На душе стало нехорошо... да, крестьян Старков и слуг, да иногда и сами стражники замка бывало наказывались ударами кнута.
Может это и было оправдано, и так и поддерживается везде порядок... но душа Лиссы не желала принимать этого. И каково благородному сиру Фрерину было пережить это унижение?!
Лисса заставила себя не медлить и продолжить свое занятие. Не стоит давать понять, как ее задело его боль в прошлом. Но как бы ей хотелось стереть те шрамы с его спины!
После она помогла ему намылить волосы и тщательно промыла их чистой горячей водой. Над камином висел большой чайник: достаточно было лишь слегка наклонить его и можно было налить в черпак еще горячей воды, разбавить ее холодной водой из ведра рядом с ванной, и прополоскать тяжелые смоляные кудри. Вытерев их вторым малым полотенцем, девушка взяла из стопки последнее - самое большое, - полотенце и развернула его.
- Позвольте, сир, я вытру вас, - проговорила она.
Фрерин коротко посмотрел на нее, и покинул ванну. Девушка вытерла его насухо и завернула в теплое полотенце.
- Вот и все, сир, - проговорила она. - Теперь мы можем заняться вашей рукой. Вам надо сменить повязку.
- Нет, - отрезал мужчина. - Мне не нужна ваша помощь в этом, леди. Если вас тревожит моя рана, позовите своего мейстера или доверьте это дело вашей служанке! Которая не особо торопиться выполнить ваше поручение!
Это было... грубо.
- Я столь неприятна вам? - оскорбленно спросила Лисса, возмущенно подняв на него глаза.
Карие глаза с какой-то злой болью посмотрели в её серые...
- Вам лучше уйти, - сухо уронил он. - Сейчас же.
Это прозвучало как... да. Как простое "вон".
Как служанке...
- Как пожелаете, - через силу проговорила Лисса.
Ей стало так обидно, что она через силу заставила себя покинуть комнату с прямой спиной и неспешным шагом.
Но было ужасно обидно...
Глава 3.
За дубовыми, окованными железом дверьми Великого Чертога стояли в ряд восемь длинных столов - по четыре с обеих сторон срединного прохода. Люди сидели на скамьях плечом к плечу на правых скамьях, слева у стены расположились гномы. За высоким столом восседал лорд Старк. По левую руку от него восседала жена и дочери, а по правую его руку сидел его гость и будущий союзник - сир Торин, лорд Эред-Луина и его родственники, брат и кузены. Все были одеты в богатые камзолы и платья, на плечах мужчин - что гномов, что человеческого лорда, - были тяжелые, подбитые мехом лютоволка, плащи, принятые среди знати на Севере. Лишь на мейстере Балине плаща не было. Вместо этого на его груди красовалась цепь мейстера со множеством звеньев, что было свидетельством его выдающего ума, таланта и дипломатии. Не так уж и легко человеку заслужить в Старомесе, в холодной Цитадели, цепь мейстера, не человеку - сложнее во сто крат.
Сир Годрик громко потребовал тишины, встав у высокого стола. Гулкий шум приглушенных голосов притих и лица собравшихся обратились к главному на помосте столу. Эддард Старк, встав и повысив свой голос, приветствовал всех от имени своего Рода и возблагодарил богов, старых и новых, за то, что они позволили им собраться в этот день и час, выразив надежду на долгий мир и союз между двумя народами Севера.
- Да увеличатся наши блага сторицей, - закончил он, подняв серебряный кубок.
- Сторицей! - Оловянные кружки, глиняные чаши, окованные железом рога с громом сошлись вместе, стоило стихнуть словам лорда.
Сир Торин также поднял свой кубок, поддерживая слова человека, и опустошил его вместе с ним. Его примеру последовали и все сидящие за столом. Доброе вино сдобрили пряной корицей и гвоздикой, и оно осело на языках терпкой оскоминой.
Тут слуги начали разносить еду.
Блюдо следовало за блюдом так быстро, что едва поспевай хоть отщипнуть. Огромные ноги зубров, зажаренные с луком-пореем, пироги с начинкой из оленины, моркови и грибов, бараньи отбивные с медом и гвоздикой, утка, кабанятина с перцем, гусь, голуби и каплуны на вертелах, ячменная похлебка с говядиной, холодный компот. Лорд Виман привез из Серой Гавани двадцать бочонков рыбы, переложенной солью и водорослями: сига и сельдь, крабов и мидий, треску и семгу, омара и миногу. К столу подавали черный хлеб, медовые коврижки и овсяные бисквиты, репу, горошек и свеклу, бобы, тыкву и огромные красные луковицы. На сладкое были печеные зимние яблоки, медово-вишневые пирожные и засушенные груши, проваренные и залитые в крепком вине. На каждом столе выше и ниже соли лежали круги белого сыра, и слуги сновали туда-сюда со штофами подогретого со специями вина и охлажденного, еще осеннего эля.