Лето не хотелось в это верить. Но как могло быть иначе?
Сидя в покоях и предаваясь невеселым раздумьям, он вспомнил уроки, преподанные отцом, его ролевую модель. Герцог Паулус Атрейдес научил Лето править, научил благородству, научил достойно носить бремя чести. Но Лето видел, что отец совершал такие вещи, какие он считал для себя недопустимыми.
Он вспомнил, как однажды сидел перед старым герцогом в его кабинете, который теперь стал его собственным. Ему было тогда всего четырнадцать лет, столько же, сколько сейчас Полу. В предыдущие годы дом Атрейдесов сотрудничал с императором Элрудом в низвержении дома Колона, благородного семейства, якобы замышлявшего заговор против императора. Элруд объединился с Паулусом, и войска Атрейдесов атаковали Борхис, планету дома Колона. Лето никогда не понимал, в чем заключался стратегический смысл или причина этого нападения, не понимал, зачем потребовалось отправлять на Борхис огромную армию, фрегаты и солдат. В результате дом Колона истребили; остались лишь немногочисленные его сторонники, продолжившие в лесистых холмах партизанскую войну.
– Эта атака вдвое увеличила наши владения, – объяснил Паулус сыну, но в этих словах чувствовалось скорее разочарование собой, а не торжество. – Теперь все доходы дома Колона стали нашими.
Кажется, отец пытался оправдаться в своих глазах.
Старый герцог наклонился к сыну через древний стол.
– Пойми, сын мой, сокрушение дома Колона – не моя инициатива. И хотя мы получили важное владение, мне пришлось заплатить за это непомерную цену.
Он поднял голову, и Лето увидел, что отец раздавлен чувством ответственности и вины; сейчас он мало походил на герцога, который развлекал народ Каладана зрелищными спектаклями.
– Но Элруд вынудил меня… – Паулус горестно покачал головой, не став больше ничего объяснять.
Вскоре после этого Паулуса убил бык, и Лето стал герцогом Каладана. Несколько лет спустя он раскопал неприятные документы, запертые отцом в потайном месте. Новый Император Шаддам никогда не говорил, чем именно старый Элруд шантажировал Паулуса, вынудив напасть на Колону, но, когда Шаддам IV занял трон Золотого Льва, все изменилось.
Лето удивил двор тем, что передал лен Борхиса дальним уцелевшим родственникам дома Колона, и заявил, что не нуждается в запятнанном чужом богатстве. Шаддам не мог понять, зачем Атрейдес сделал такую глупость, но Лето твердо держался своих принципов.
Так герцог Лето поступал раньше, а теперь он сам явился на Кайтэйн, рассчитывая получить еще что-то.
В мыслях ему явился образ Джессики. Он подумал, что сейчас очень нуждается в ее мудром совете, но тут же взял себя в руки. Очевидно, в этом мире изменилось многое…
По ночам императорский дворец светился ярче любого созвездия. Независимо от времени суток здесь царило лихорадочное оживление. Прибывали люди из всех миров, со всех планет, из всех исторических эпох. На эстрадах вокруг дворца звучала музыка. На улицах били живописные фонтаны, освещенные разноцветными огнями.
Лето переоделся в вечерний костюм и покинул покои, чтобы прогуляться по столице – посмотреть других и показать себя. Сопровождаемый ближней свитой и советниками, ибо что за аристократ без свиты, Лето принялся фланировать по крытым галереям и пропилеям дворца. Самым трудным для его спутников было не пялить изумленно глаза на столичные чудеса.
Продолжая бесцельную прогулку, Лето вдруг услышал, как кто-то громко произнес его имя.
– Герцог Лето Атрейдес, ни с места!
Лето обернулся в поисках знакомого лица и увидел огромного человека, который стремительно надвигался на него, продираясь сквозь толпу. Человек на полголовы возвышался над герцогом и сложением напоминал медведя. На румяном лице выделялись внушительные усы.
– Лето Атрейдес, герцог Каладана, я вызываю вас на поединок!
Люди начали оглядываться, толпа окружила их, привлеченная новым развлечением.
С упавшим сердцем Лето посмотрел на лорда Арикка, с которым встречался лишь однажды, во время приема в музее Коррино. Только потом Лето узнал, что его сын, страдавший наркотической зависимостью, умер от передозировки айлара, в чем Арикк обвинил Лето.
– Перед этими свидетелями я требую возмездия, – заревел Арикк. – Я считаю вас и ваш каладанский наркотик виной смерти моего сына.
Всем видели, что Лето старается сохранить хладнокровие.
– Я глубоко сожалею, лорд Арикк, и сочувствую вашему горю, но дом Атрейдесов не имел отношения к деятельности наркодельцов на Каладане. Узнав о них, мы уничтожили все поля папоротника барра. – Он вздохнул. – Я не могу вернуть вам сына, но могу гарантировать, что никто больше не умрет от айлара.