— Я знаю, что ты заботишься о Гермионе, — мягко проговорила Джинни. — Но ты должен понять, что от тебя сейчас ничего не зависит, ты не можешь ничем ей помочь.
— Я могу спасти её. Я могу вернуть её сюда, — выпалил он.
— Рон, она уже большая девочка, — усмехнулся Гарри. — Ей не нужна ни твоя защита, ни моя.
— Нет ничего такого, от чего Малфой мог бы защитить её лучше меня!
— Хорошо, тогда я еду с тобой, — неожиданно сказал Гарри.
— Что? — хором спросили Рон и Джинни.
— Гермиона - мой друг. Возможно, я и не люблю её так, как ты, но если ей действительно нужна помощь, я тоже еду.
— В таком случае я тоже не собираюсь оставаться в стороне, — категорично заявила Джинни. — Мы все поедем. Но завтра утром.
— О чём ты? — недоумённо спросил Рон, поражённый всем, что произошло в последние несколько минут.
— Рон, уже почти одиннадцать вечера. Я знаю, что тебе не хочется просто так оставлять весь драматизм ситуации, но мы не можем отправляться неизвестно куда без всякой подготовки да ещё и посреди ночи.
Рон недовольно застонал, и Гарри положил руку ему на плечо.
— Не переживай, — примирительно произнёс он. — Мы отправимся завтра же утром.
— Ладно, — подавленно пробормотал Рон и пошёл назад в свою комнату.
*
— Это главный вход в замок, — лениво проговорил Малфой, указывая на восьмифутовую* дубовую дверь, выкрашенную в тёмно-каштановый цвет. В стене над ней была вырезана чёрная змея, обвивавшая надпись «Draco dormiens**». Лёгкие морозные узоры уже покрыли окна — замок чувствовал приближение зимы.
Гермиона невольно засмотрелась на величественный вход в поместье и не могла не впечатлиться его красотой и роскошью.
— Если Лестрейндж нападёт на тебя, не вздумай покидать замок через эту дверь, — небрежно бросил Малфой. — Придётся пробежать около мили до главных ворот, и, поверь мне, растения снаружи не из самых дружелюбных.
— Спасибо, — холодно поблагодарила Гермиона. — Рада, что тебе не всё равно.
— Я вполне серьёзно, Грейнджер, — сказал Малфой с лёгкой ухмылкой. Гермиона списала его хорошее настроение на то, что он представлял, как её съедает десятифутовая яблоня.
— Продолжим экскурсию, — проговорил он, сворачивая в левый коридор, который вывел их к проходу с несколькими дверями. Они были разных форм и размеров, но все неизменно тёмного коричневого оттенка, который неплохо сочетался с бежевыми стенами.
— Что за этими дверями? — поинтересовалась Гермиона.
Малфой пожал плечами.
— Вещи, — уклончиво ответил он. — Большинство этих комнат пустые, так что не забивай голову. Единственное, о чём следует беспокоиться — вот это, — задумчиво добавил Малфой, когда они подошли к огромной картине на стене.
Рама медного цвета была покрыта замысловатой резьбой с цветочным орнаментом. На холсте не было никакого изображения, но Гермиону поразило крупное выжженное пятно в центре картины.
— Грейнджер, сюда, — раздражённо поторопил её Малфой, указывая на более узкий проход в конце коридора.
— Что случилось с этой картиной? — спросила Гермиона, осторожно проводя пальцами по разорванному полотну.
Лицо Малфоя слегка дёрнулось при взгляде на неё, и Гермиона, заметив это, немедленно отдёрнула руку от картины. Он сделал вид, что не заметил её реакции и насмешливо закатил глаза:
— Она сожжена, разве не видно?
— Видно, — проговорила Гермиона сквозь сцепленные от раздражения зубы. — Я имела в виду, почему она сожжена?
— Какая разница?
— Просто… Просто все остальные картины с твоими предками и не только выглядят так… роскошно и по-королевски, а эта… Где человек, который был изображён на этом портрете?
— Не волнуйся, — тихо проговорил Малфой. — Она не вернётся.
Гермиона отпрянула от неожиданности, увидев выражение неподдельной тоски в глазах Малфоя, но тот и сам понял, что сказал слишком много, и немедленно взял себя в руки:
— Мерлин, Грейнджер, за это время я мог бы трижды объехать замок на одноколёсном велосипеде! Будь так любезна, прибавь скорость.
Гермиона бросила на него уничижительный взгляд, но всё же последовала за ним к небольшой статуе, изображающей эмблему Слизерина со змеёй в центре.
— Как неожиданно, — заметила она с сарказмом.
Малфой пропустил комментарий мимо ушей, протянул руку к одному из змеиных клыков и несильно потянул. Затем он достал свою палочку, поднёс её к тому же самому клыку и произнёс: «Венио».
С клыком ничего не произошло, вместо этого приглушённый булькающий звук начал резонировать под землёй, пока некоторые плиты на полу не стали разъезжаться, образовывая довольно крупный квадратный лаз. Гермиона раскрыла рот от изумления.
— У вас что, семья параноиков? — иронично поинтересовалась она. — Тайные проходы за каждым углом!
— Очень умно, Грейнджер, у тебя явный комедийный талант, — мрачно ответил Малфой без тени улыбки на лице. — Этот проход ведёт в коридор между первым этажом и подземельями, так что ты окажешься где-то посередине.
Гермиона рассеянно кивнула. Её мысли вновь вернулись к обожжённой картине.
— Используя этот переход, — продолжал объяснять Малфой, — ты можешь добраться до противоположного конца замка, к подножию Южной башни.
— Ага, — машинально согласилась Гермиона. Всё её внимание было сосредоточено на сгоревшей картине, оставшейся выше по коридору. Даже отсюда были видны чёрные опалённые пятна, которые напомнили Гермионе об ожогах на её собственных руках.
Малфой заметил её рассеянность и проследил за взглядом Гермионы. На его лице отразилось волнение. Было что-то такое в её взгляде, что заставило его почувствовать беспокойство, и почти сразу он понял, что именно. Она начала догадываться. Гермиона не отводила взгляд от картины, в то время как правой рукой она машинально прикрыла ожоги на левой, и в эту секунду Малфой понял. Для Гермионы разгадка тайны — лишь вопрос времени.
— Мистер Малфой! — Элай нарушил напряжённую тишину коридора, трансгрессируя между Драко и Гермионой. Последняя отвлеклась от собственных размышлений и перевела взгляд на напряжённое и взволнованное выражение его лица.
— У нас проблемы в Северной башне, сэр, — прошептал он. И хотя Элай честно пытался выглядеть спокойным, Гермиона с лёгкостью различила дрожь в его голосе.
— О чём ты? — взволнованно спросил Малфой.
Элай сделал неопределённый жест рукой в сторону Гермионы, словно говоря, что не желал бы обсуждать это при ней. Малфой мгновенно всё понял и тоже взглянул на неё.
— Мне надо кое с чем разобраться, — коротко бросил он. — Оставайся здесь.
— Нет! — Гермиона отрицательно покачала головой.
— Почему, чёрт возьми, нет?
— Я хочу это увидеть! Это ведь привидение, не так ли? Та женщина, которая напала на меня?
— Грейнджер, не лезь не в своё дело. Это для твоего же блага!
— С каких пор ты заботишься о моём благополучии?
— Ни с каких! — прошипел Малфой. — Но это мой чёртов дом, и ты будешь делать всё, что я говорю.
— И не подумаю! — упрямо возразила Гермиона.
Элай, оказавшийся между ними, выглядел крайне обеспокоенно: оба были одинаково разозлены и одинаково упрямы, чтобы уступить, а дело не могло ждать.
— Хорошо, сама напросилась. — Стремительным движением Малфой выхватил свою палочку. — Петрификус Тоталус!
Возмущённый крик Гермионы замер на полпути, и она, полностью парализованная, свалилась на пол. Последним, что увидели её неподвижные глаза, были светлые волосы Малфоя, когда они вместе с Элаем трансгрессировали, оставляя её лежать на полу в пустынном коридоре.
*
Гермиона не знала, что творилось в Северной башне. Всё, что она могла слышать, это слабый отзвук ветра и барабанящий стук капель дождя об окно в коридоре. Иногда тишину нарушали призраки, бродившие где-то в коридорах замка, или особо болтливые Малфои, изображённые на портретах. Гермиона продолжала лежать на полу не в силах пошевелиться.
Иногда ей казалось, будто она слышит звук приближающихся шагов, но каждый раз это оказывалось лишь плодом её воображения. При падении Гермиона больно ударилась головой об пол, и единственным плюсом в сложившей ситуации было то, что тот был покрыт ковролином с высоким ворсом, и ей не пришлось лежать на холодных каменных плитах.